Шахманов

Шахманов кипит как чайник, только что пар не идет из ушей. Я устаю за ним бежать, вырываю руку из его захвата и останавливаюсь посередине тц. Вокруг нас много народу, но кого это остановит?

— Не ори на меня. Я орать тоже умею. Пропал неизвестно куда, а теперь будешь читать мне нотации? Последние дни тебя особо не волновало где я, с кем и как. Продолжай в том же духе.

— Я был занят делами!

У меня вырывается нервный смех, при воспоминании о фотографии в интернете:

— Да, делами, в этом я не сомневаюсь.

Хочется плеваться ядом, сочиться сарказмом, но как на зло ничего не приходит в голову. Слишком неожиданно он появился передо мной.

— Ведешь себя как избалованный ребенок. Мне еще и с тобой возиться?! — орет мне в лицо, вгоняя каждое слово словно иголку под кожу. Такая обида меня захлестывает, что на мгновение я перестаю слышать и видеть что вокруг происходит.

Когда взгляд проясняется, я замечаю за спиной Шахманова радостно идущую к нам Алину.

Снова она. С ней, видимо, возиться не надо. Она не как ребенок себя ведет.

Не знаю что это за порыв, но я, на глазах этой раздражающей блондинки, притягиваю к себе за галстук Дениса и целую. Все внутри полыхает от злости, по крайней мере мне хочется думать что он нее. Поцелуй вышел скомканный, но этого хватает чтобы выбить Шахманова из колеи. Как и Алину. Она замирает с чуть приоткрытым от удивления ртом, а я беру шахмановскую руку в обе ладошки и наблюдаю за девушкой.

Денис следит за моим взглядом, видит свою ненаглядную и, по мере того, как к нему приходит осознание ситуации, его кулаки сжимаются сильнее. Он вообще весь так напрягся, словно закаменел.

Алина разворачивается и убегает, даже это она делает женственно и драматично, как в кино. Шахманов же за ней не бежит, что становится для меня неожиданностью, а тащит меня в примерочную ближайшего магазина, прижимается близко, подавляя, не давая вздохнуть полной грудью и рычит в самое ухо:

— Была бы мужиком, клянусь, ударил бы.

Пожалуй, в этот раз я действительно перешла черту. Но правила для того и существуют, чтобы их нарушать. А он меня настолько вывел, что я себя не совсем контролировала.

— Я вся в ужасе, колени дрожат, сердце в пяточках. — мой издевательский тон заставляет его сжимать челюсть крепче, так, что мышцы дёргаются от перенапряжения. — Достаточно убедительно?

Поворачиваюсь к нему лицом и смотрю с вызовом. Кончики наших носов почти соприкасаются, мы фактически дышим друг другом. Думаю, что напряжение можно резать ножом. Шахманов от моих последних слов резко вдыхает и обрушивает всю злость ладонью о стену, рядом с моей головой. Я даже не вздрагиваю, не разрываю зрительный контакт. Знаю как прописную истину — он меня не тронет. Может быть поэтому меня иногда так и заносит.

— Ты сумасшедшая?

— Да. Сошла с ума от радости в тот день, когда стала твоей женой.

— По той же причине ты меня ревнуешь?

Я задыхаюсь от возмущения:

— Я тебя что? Да ты фантазер, Шахманов.

Отталкиваю его, переходя в наступление, вонзая палец в его твердую грудь, словно клинок, при каждом слове:

— В тот день, когда я почувствую к тебе что то, кроме ненависти и отвращения, небо рухнет на землю!

Вылетаю из примерочной словно гонимая стаей бешеных псов, не видя, как Шахманов смотрит мне вслед, чуть наклонив голову в бок и ухмыляется.

Да что он о себе возомнил?! Я и ревность! Да ещё и к его блаженной воспитательнице? Бред какой. Подумаешь, напакостила им немного. Так это только чтобы досадить ему. А он уже свои выводы сделал. Как только с такой логикой делами управляет.

Глава 14

«Папа всегда говорил, что купить можно все, включая людей. Тогда я пришла к Шахманову и протянула ему свою копилку, в виде розовой хрюшки, чтобы он взял деньги и стал моим. Отец долго со смехом вспоминал эту историю и растерянное лицо Дениса, каким он его никогда не видел.

Наверное, в тот момент, стоя в обнимку с копилкой и не понимая что именно вызвало всеобщее веселье, я впервые, осознанно или не очень, его захотела.»

(с) Карина Шахманова.

Через несколько дней в клуб с ребятами я иду прямо после универа, ехать домой переодеваться откровенно лень. Черное обтягивающее платье-лапша, массивные ботинки и кожанка, сойдет. Нервозность по прежнему не отпустила, даже волосы не распускаю, как была с высоким хвостом, так и остаюсь.

Мы забронировали отдельную комнату, чтобы при желании можно было спокойно поговорить, без грохочущей в ушах музыки.

Я скучаю по Шахманову, мы не виделись несколько дней. Это так иррационально. Но, находясь в одной из этих комнат с прозрачным столом, невольно всплывает перед глазами картина из прошлого, где он развлекался с той женщиной. По большому счету, его личная жизнь меня не касается, но что то внутри продолжает зудеть, не давая покоя.