Шахманов

Шахманов уже был дома, вставать ему пока не разрешали, как бы он ни пытался. Нашли ему крепкого и крупного мед брата, которого не напугают суровый взгляд и отборный мат. Я неизменно навещала Дениса ночью, когда он спал, держала за руку, гладила по волосам, вдыхала такой родной аромат. Это было необходимо, чтобы не сломаться. Он придавал мне сил. А потом, подпитавшись от своего персонального зарядного устройства, шла в душ и возвращалась в его компанию.

Я была точно натянутая струна, которая в любой момент могла разорваться.

* * *

Когда я заканчиваю с основными текущими делами, совершенно измотанная возвращаюсь домой. Шашка встречает меня в дверях, игриво виляя хвостиком, а у меня сердце удар пропускает от воспоминания о крошечных кровавых следах ее лапок. Я почти не видела ее стогодня. За ней присматривает кто то из охранников.

Она садитсяи и смиотрит своими бусинками, чуть поскуливая.

— Прости, прости меня… — беру ее на руки, поглаживая и прижимаю ближе. — Шашечка, хорошая моя, девочка моя.

На кухне кормлю ее, себе наливаю стакан воды, аппетита нет. Привычно захожу к Шахманову, сажусь на край кровати и чуть дотрагиваясь провожу пальцами по его лицу. Видеть его ослабленным, почти беззащитным, физически больно. Я так скучаю по нему прежнему, крепкому и опасному, что скулы сводит. На глаза выступают слезы, впервые за эти две недели. Смотрю вверх и часто моргаю, чтобы они ушли, но в носу уже начинает покалывать.

Комнату освещает только тусклый ночник на прикроватной тумбочке, шторы плотно задернуты. И тишина. Я устала от этой тишины в доме. Она преследует с того дня, как Шахманова ранили. Словно все в доме до сих пор не ожило, ожидая выздоровления своего хозяина.

— Так и будешь тайком ко мне по ночам пробираться?

Я вздрагиваю от неожиданности. Денис смотрит на меня, заставляя сердце бешено разогнаться. Как мне, оказывается, не хватало его взгляда, его голоса.

— Не хотела мешать.

— И поэтому прислала ко мне Алину? — он чуть наклоняет голову в своей шахмановской манере, пытаясь поймать мой взгляд.

Тогда, в больнице, увидев новости она примчалась, сидела в коридоре вся в слезах, ожидая новостей. Ее не пускали внутрь, туда вообще никого не пускали кроме меня, Ромы и врачей.

Когда я вышла договариваться о выписке Дениса, Алина смотрела на меня умоляюще, меня покоробило. Все, на что меня хватило, это сказать «жив». Она же, отпуская напряжение, села и разревелась.

Я тогда много думала, многое переосмыслила. А потом, странными логическими путями, пришла к выводу: пусть только будет жив и счастлив, не важно с кем. Я была готова и это вынести. Раз их чувства не прекратились, раз это сильнее того, что пытаемся построить мы, то пусть. Я забрала Шахманова домой и, на следующий день, отправила за Алиной водителя. Она казалась напуганной моим поступком, а больше моим молчанием. В тот день я первый раз ночевала на работе, наплевав на учебу. С того же дня я навещала Шахманова только когда он спал, не готовая услышать правду, выбивающую почву из под ног. Не сейчас, когда и так все шатко. Потом, когда нибудь потом.

— Карин? — голос мужа вырвал меня из воспоминаний.

— Мне казалось вам нужно поговорить. — в носу еще больше начинает крутить, намекая на слезы.

— Карина-а. — качает головой Шахманов и я реву.

Снова не так красиво, как в кино. С хлюпающим красным носом, в голос, как ребенок. Кажется, все напряжение последнего времени выходит с этим рыданием.

— Иди ко мне.

— Я..я думала что ты..у..умрешь! Какая раз. разница я или она, лишь бы жи. живой бы-быы-быы-ыыл!

Меня потряхивает, мыслей много но озвучить ничего не получается. Снова я перед ним истерю, как подросток.

Шахманов притягивает к себе, укладывает рядом и обнимает, поглаживая по волосам.

— Поплачь, отпусти всё. — шепчет на ухо. — Ты умница, сама со всем справилась. Моя жена самый сильный и смелый человек. Теперь всё позади. Я рядом.

Постепенно слезы заканчиваются, я успокаиваюсь от родного запаха и голоса, от прикосновения.

— А Алина…?

Денис смеется.

— Ну какая Алина, Карин. Мы поговорили за обедом, окончательно расставив все точки.

— Значит только мы вдвоем?

— Только мы вдвоем. — произносит, целуя в подбородок.

— Любишь меня? — совершенно не эстетично шмыгаю, в ожидании ответа.

— Люблю.

— И я тебя.

— Знаю.

* * *

От слёз пересохло в горле и, когда я встаю налить попить, меня веет в сторону от головокружения. Сказываются недосыпание и отсутствие аппетита.

— Карин! — пугается Денис и дергается, чтобы помочь, но тут же шипит от боли из за резкого движения.

— Нормально, нормально. — выставляю руки вперед. — Просто немного устала.

— Я хочу есть, надоели эти каши. Пошли вниз.

— Тебе нельзя ходить, врач запретил.

— Я и так на всю жизнь вперед в кровати навалялся. Одному оно не так интересно, как с тобой.

— Денис! — я нервно смеюсь.

— Пошли.

Мы медленно спускаемся на кухню, Шахманов усаживает меня за стол. Он разогревает в микроволновке еду, которую Рома заказал из ресторана, и ставит тарелку передо мной, садясь рядом.

— Ешь.

— Я не хочу, это тебе нужно набираться сил.