Шахматист (СИ)

Мне казалось, что никаких расследований после дела Шахматиста и быть не может. Собственно, так и вышло. По крайней мере, для меня. нас наградили (Сергеича и Леру — посмертно) и выписали огромную премию, после чего я уволился. Это был конец моей истории, истории «Героя нашего времени». Макс поправился и вернулся домой, к Лене, но так и не смог смириться с моим уходом. Поэтому, через пару месяцев он забрал документы. Мы с Ксюшей сошлись и стали жить вместе спустя какое-то время. Когда её отец узнал об этом, он был удивлён таким исходом событий, но всё же счастлив. У Макса всё сложилось хорошо. Он стал преподавателем в университете по подготовке следователей. Всё-таки он не смог отказаться от этой профессии полностью. Студенты его безумно любили, к слову. Ксюша продолжила работать в участке с отцом, а я переквалифицировался в писателя. Я написал несколько книг про трудности, с которыми сталкиваются следователи, а также про то, что маньяки и убийцы не должны быть романтизированы. Ветвицкий ошибся, сказав, что никто нас не вспомнит. И я был этому рад. Я поставил памятник следователям на свои деньги. Пришлось немного подкопить, зато все СМИ гудели об этом. Но что ещё лучше, мы с Максом оставили хорошее наследие: прекрасных следователей. Периодически я навещал Леру и Сергеича на кладбище. Со временем я их отпустил. Лена, жена Макса, смогла родить здорового ребёнка. Девочку. Жаль, болезнь всё-таки взяла верх, и она прожила не долго. Макс тяжело переносил это, но всё же смог справиться с утратой. Он назвал девочку Мила, как и хотела Лена. Я считаю, что лучшего отца, чем Максим, просто не существует. Кстати, я стал крёстным. У нас с Ксюшей родился сын, и я настоял на том, чтобы мы назвали его Серёжей. В общем, всё наладилось. Чему меня научила эта ужасная шахматная партия? Я понял, что лучшего времени, чем сейчас, никогда не будет. Понял, что любовь спасает человека от отчаяния. Понял, что порой люди, которые не приходятся нам родственниками, становятся гораздо важнее всех в этом мире. А дружба никогда не угаснет, если двое тянут её к звёздам. научился прощать себя, жить, чтобы просто жить. И поверьте мне, нет ничего прекраснее жизни.