Шахматная партия Дерини

Зубы ее были желтыми и гнилыми, дыхание зловонным. Риммель с трудом сдерживался, чтобы с отвращением не отступить подальше. Бетака хихикнула и жестом скрюченной руки показала на пол. На ее пальце сверкнуло золото, и Риммель понял, что это обручальное кольцо. Да, ведь люди говорили, что она вдова. Интересно, кем был ее муж.

Риммель осторожно опустился на грязный грубый пол пещеры и сел, скрестив ноги, подражая хозяйке. Пока он устраивался, Бетака, не говоря ни слова, пронзительно смотрела на него.

— Расскажи мне все об этой женщине. Она красивая? — нарушила она молчание.

— Она… — Риммель внезапно поперхнулся, горло его пересохло. — Вот ее изображение, — сказал он, доставая медальон.

Бетака протянула свою костлявую руку, взяла медальон и открыла его своим кривым желтым ногтем. Бровь ее поползла вверх, когда она увидела портрет. Потом она внимательно посмотрела на Риммеля.

— Это она?

Риммель боязливо кивнул.

— А медальон ее?

— Был, — ответил Риммель. — Теперь его носит тот, кто собирается жениться на ней.

— Ну, а тот, кто собирается на ней жениться, любит ее? — спросила Бетака.

Риммель кивнул.

— А она его?

Риммель опять кивнул.

— Но ты тоже любишь ее, и так сильно, что готов рискнуть своей жизнью, лишь бы она стала твоей?

Риммель кивнул в третий раз, и глаза его расширились.

Бетака улыбнулась: то была жуткая пародия на улыбку.

— И у меня когда-то был мужчина, который рисковал своей жизнью, чтобы получить меня. Тебя это удивляет?

Она закрыла медальон и, держа его за цепь в узловатых пальцах левой руки, правую завела за спину и достала желтую тыкву с узким горлышком. Риммель, затаив дыхание, раскрытыми глазами наблюдал за тем, как она ногтем вынимает затычку и протягивает ему тыкву. Все его ночные страхи всплыли в мозгу, но он усилием воли заставил себя о них забыть.

— Протяни руки, архитектор Риммель, эту воду нельзя пролить на пол.

Риммель протянул сложенные ладони, и Бетака налила в них воду из тыквы.

— Ну, а теперь, — продолжала она, откладывая тыкву в сторону, — наблюдай за моими священными знаками над водой. Смотри, и ты увидишь как в ней будут кружить вихри времени и дыхание святой любви. Следи за ними.

Она бормотала и раскачивала медальон над руками Риммеля. Она рисовала медальоном какие-то сложные фигуры и знаки, произносила заклинания, распевала что-то своим хриплым голосом. Звуки ее голоса постепенно затихли. Она, не отрываясь, смотрела в глаза своего клиента. Сначала они были широко раскрыты, затем задрожали, веки начали опускаться, и наконец, глаза закрылись совсем. Голос старухи затих. Взяв в руки медальон, она насухо вытерла руки Риммеля черной тряпкой.

Ни одна капля не должна пропасть, иначе нарушится все течение времени, иначе не сработает колдовство, любовное колдовство.

Да, раньше ей удавалось перенести любовь женщины с одного мужчины на другого, но — давно, тогда, когда Бетака была не так стара, беззуба и забывчива. И она не была уверена, что сможет сейчас вспомнить нужное для любовного колдовства заклинание.

Может, вот это? Нет, это заклинание для хорошего урожая. Это? Но ведь Риммель не пришел просить сына… Нет, это не то заклинание, которое ей сейчас нужно.

А вот заклинание для вызова Баазама — очень сильное заклинание. Но нет: это злое заклинание, заклинание для убийства. Даррол научил ее этому заклинанию много лет назад. Нет, она не желает смерти этой молодой и прекрасной девушке: она сама когда-то была так же прекрасна, и Даррол говорил, что она самая красивая из всех женщин на свете.

Она снова посмотрела на портрет и какое-то смутное воспоминание промелькнуло перед ней.

Эта женщина — не видела ли она ее раньше? Это было много лет назад… Да! Конечно! Теперь она вспомнила!

То была прекрасная белокурая девочка с тремя братьями постарше. Они приехали сюда в горы на пони повеселиться и устроить пикник на зеленом травяном ковре, дети дворян — дети могущественного Кассана, того самого Дюка, слуга которого сидел теперь в трансе на полу пещеры Бетаки!

Бронвин! Теперь она вспомнила все. Девочку звали Бронвин. Леди Бронвин де Морган, племянница Дюка Джареда, наполовину Дерини. И теперь она здесь, перед ней, на портрете.

Бетака вздрогнула и боязливо оглянулась. Дерини! И она, Бетака, обещала совершить колдовство против нее. Как она осмелилась? Сработает ли ее заклинание против Дерини? Бетака не хочет делать ей ничего плохого. Девочка Бронвин улыбалась ей здесь в теплый летний день, как дочь, которой у Бетаки никогда не было. Это было так давно! Она гладила овец, играла с ними, разговаривала с Бетакой и нисколько не боялась старой вдовы, которая с улыбкой смотрела на ее проказы. Нет, Бетака не могла забыть этого.

Бетака почесала волосы. Но она же обещала Риммелю. Да, положение у нее не из приятных. Если она поможет архитектору, то может повредить девушке, а она не хочет этого.