Шахматы Богов

Ледяной панцирь захватил весь внутренний дворик, лишь только вокруг Нерожденного лед остановился на некоторое время и после мгновенно покрыл его всего, заковав в ледяную броню. Земля к полуночи промерзла вглубь, Смертный Холод сковал все...

...Наступало утро, на горизонте появилось зарево, Холод ослабевал, его время заканчивалось. Лед пока что сковывает двор, он еще продержится до первых лучей. Воздух постепенно нагревается, минуты затишья, после которых придет Испепеляющей Огонь. Лучи окрасили небо в кроваво-красный цвет, несколько случайно ночью прилетевших облачков попали под них и в считанные мгновения истаяли. Солнце поднималось выше, и лучи коснулись запекшейся крыши, камни отозвались дымком. Лед начал истаивать, воздух стремительно нагреваться, низкие колонны освобождались от панциря, крыша дымилась от гнета лучей, дворик за короткое время лишился льда, прикованный к столбу Нерожденный не пошевелился с того момента, как сел у подножья, и его заковали в цепи. Время неминуемо текло, воздух нагревался, солнце поднималось все выше и выше. С каждым мгновением становилось жарче, пустыня, что растянулась до Бушующих Берегов, показалась бы оазисом, о котором мечтают путники, преодолевая величественные горы из песка.

Солнце достигло зенита, все внезапно обнялось пламенем. Крепость, крыша, камень стен не прогорали, а лишь раскалялись добела. Столп сиял, как огромный кристалл, в который вдохнули магический свет. Цепи оплавились, раскаленный металл закипел на горящей земле и испарился подобно воде. Огонь овладел всем, но не мог овладеть дерзнувшим на его величие. Языки пламени пытались схватить человека, лучи неистово выжигали все сущее, даже воздух пылал от их гнета. Но Нерожденный сидел все также, языки пламени охватывали его, но не причиняли вреда.

Вечером за ним вернулись. Нерожденный открыл глаза, попытался встать, но это ему далось с трудом. Его небрежно подхватили и поволокли внутрь....

...- Эй, че тут расселись, свиньи вонючие! - гаркнул на тут же оторопевших разномастных вояк пузатый мужик в потрепанном кафтане и с саблей на поясе.

- Смотрите мне, а то погоню прочь с вольницы, пойдете побираться или вон обратно к господину на поклон, - непонятно почему, но от этих слов он засмеялся с надрывом.

Вояки, бывшие неделю назад обычными крестьянами, бормотали между собой и в сердцах посылали удаляющегося прочь пузатого мужика на всю длинную дорогу, желая от души тому мужской слабости.

Пузатый мужик с важным видом прогуливался по лесному лагерю, гордясь всем своим важнецким видом. Его взгляд заставлял всех, на кого тот поглядит, наклонять головы и отворачиваться. Но мужик словно бы этого не замечал, горделиво шагая к большому шатру, возле которого двое караульных из тех же крестьян, но вооруженных получше, изобразили какое-то подобие стойки смирно на манер вояк из регулярных войск. Мужик подошел, в расплывающейся улыбке посмотрел на них, похлопал одного по плечу и зашел в палатку.

- Ну что тут у нас? - проворчал с надменной гордостью он, завидев склонившихся над столом людей.

- Вот, тут, - один из них ткнул пальцем в самописную карту, мы сожгли амбар Сивара Косого.

- Хорошо, так его, скоро пойдем на его крепость, - прокомментировал мужик.

- А тут, - палец переместился в сторону, - разобрали мост, теперь обоз от Артога Косматого пойдет через наш лес.

- Замечательно, - потер ладоши мужик, - А где мой бокал? - внезапно возмутился он.

Ему тут же протянули бокал, наполненный вином, мужик понюхал.

- Аааа, хорошие все-таки запасники в монастыре были.

Он сделал пару больших глотков и поставил тот на стол так, что капли вина расплескались по карте, вызывая тем самым скрытое недовольство среди стоящих.

- Ну а что у нас еще?

- Хотим пару деревенек шевельнуть, а то что-то народец не спешит помогать их заступникам, - пробасил рыжебородый.

- Ага, надо бы, надо бы. А то как мы их защищать от беспредела вельможного будем на голодные желудки? - с серьезным лицом одобрил мужик.

- А, что у нас... ой, - схватился мужик за живот, - Прихватило, я щас.

Он в момент вылетел наружу и побежал по лесному лагерю, отталкивая не успевших отойти прочь и держась за животину. Все провожали его с некоторым недоумением и вскоре, поняв, в чем дело, с удовлетворительными улыбками начинали обсуждать это между собой, тыкая пальцами вдогонку.

Дощатая дверца скрипнула, открыв отхожее место. Мужик влетел, захлопнув ее и сразу же принявшись снимать портки, живот громко урчал. Вот-вот, и он сможет облегчиться, еще чуть-чуть.

Он застыл, на лице появилось недоумение, глаза опустились вниз на окровавленный кафтан, из которого торчало острое рельефное лезвие, окропленное его же кровью. Резко завоняло...

...Он очнулся от громкого ржания лошади. Предательское наваждение, чуть было не прозевал!