Шахматы Богов

По дороге налегке прогуливался старец в поношенных, но чистых одеяниях. Морщинистое лицо, глаза полностью белые, лишенные зрачков, кои присутствовали у всех живых существ за исключением самых страшных творений. Руки не лишены дряблости прожившего свой век. Беловолосый старец без какой-либо опаски шел по зарастающей дороге. Посох в правой руке причудливо искривленной формы, обвитой веточками, по ходу движения постукивал по камню дороги, и травинки будто бы пытались отстраниться от него. Старец не опирался на посох всем своим телом, как должно было быть. Он попросту шел, игриво переставляя посох, словно это была легкая прогулка по городскому парку.

При его приближении все вокруг еще сильнее затихало, деревья и кустарники будто бы наклонялись своими ветвями в сторону. А старец попросту прогуливался спокойным шагом, на лице его маленькая улыбка от обретаемого блаженства природной идиллии и спокойствия.

Вдруг он остановился, улыбка с лица пропала, лицо нахмурилось.

Погода тут же начала портиться, небо быстро заволокло тяжелыми тучами, в лес ворвался вихревой ветер, раскидывающий листву. Деревья раскачались резкими порывами ветра, который становился все сильнее и сильнее. Грянул гром, тяжелые крупные капли дождя низринулись на землю, с каждым мгновением их становилось больше и больше, пока не слились в один сплошной поток воды.

Старец постоял немного, после чего развернулся и, сделав шаг, растворился в идущем дожде.

Дождь не переставал идти, размывая дорогу и заболачивая местность. Вихрь заваливал многовековые деревья. По размокшей дороге с другой стороны шел человек в черных кожаных одеяниях путников степных пределов, лицо укрывалось под большим капюшоном. Он подошел к месту, где совсем недавно стоял старец, постоял некоторое время. Старая потертая кожа перчаток проскрипела от напряжения сжатых кулаков. Непогода затихала, оставался лишь небольшой дождь.

Путник прошел несколько шагов и также исчез, словно его и не было.

Небольшой моросящий дождь сходил на нет, лишь несколько заваленных деревьев напоминали о недавней бушующей стихии. Но лес не оживал долгое время, лишь одинокий ворон пролетел над вершинами деревьев, осматривая все под собой.

Глава 7. Осада

В темноте проглядывались тела, тысячи тел, облаченных в доспехи и лежащих в посмертных позах. И не было среди тел в иных доспехах и под иными знаменами, покрывшими тела знаменосцев. Останки разрушенных осадных орудий возвышались над песками подобно могильным крестам. Безжалостное солнце лишило мертвые тела влаги, но песок отказывался принимать их, не стремясь засыпать собой, падальщики не притрагивались к столь обильному яству. Смрад разлагающихся тел застилал местность, лишенную возможности быть убереженной от оного малым ветерком. И должно было бы убрать тела павших, как то требует и порядок, и понимание мирского устоя. Но их не убирали, оставляя лежать разлагающимся полем до самих крепостных стен, на штурм которых и были посланы легионы.

Время от времени по заволокшемуся черным дымом небу проносились раскаты грома, за следующим барханом сверкали кратковременные вспышки, и в небо устремлялся еще один столб клубящегося густого дыма. Темнота расползающегося по небу дыма продвигалась все дальше, прогоняя солнечный свет, неспособный пробиться сквозь тяжелые облака поднявшегося пепла. Холодало стремительно, и до этого угнетающие жарой пески принимались угнетать холодом, словно все их призвание с момента сотворения - угнетение всего живущего в них вопреки трудностям.

Сотни шатров сбились вместе за барханами, десятки осадных орудий за самыми высокими скрывались так, чтобы враг не вычислил их расположение. Многочисленные знамена свисали на флагштоках на вершинах барханов, показывая тем самым, что никто не ушел, и войск предостаточно. Военный лагерь стоял на расстоянии залпа перед пепельно-черными стенами города-крепости у подножия спящего вулкана. Темень непроглядная, одни только бесчисленные костры освещали расположение и периметр лагеря осаждающих войск. Периодически осадные требуши метали подпаленные огромные запечатанные бочки, те проносились по небу и падали где-то за стенами города, в то же мгновение вздымались языки пламени, а в небо принимался клубиться еще один столб клубящегося дыма.

В лагере все занимались чем-то своим, не обращая внимания на привычные залпы. По расслабленному поведению простых вояк любому со стороны было бы ясно, что идет длительная блокада.

Две фигуры растворялись во мраке на высоком бархане среди черных песков. И никто не замечал тех, хотя и стояли по периметру караулы, старательно всматривающиеся во мрак окружающей пустыни.

- Ощущаешь?

- Да.

- Ловушки повсюду.

- Если прямиком идти, то получится громко.

- Усыпить тоже не получится, у них там маг на маге и магом погоняет. Почти что сотня, и где столько набрали-то?

- Пойдем иным путем.