Шахматы мироздания. Ключи выхода из игры

Рама рассматривал пешку. Без ремня, шнурков и с электронным браслетом на запястье, он сидел за столом в просторной, отделанной под все белое камере секретной тюрьмы. Пешка так и оставалась с ним, как будто приклеенная. Она неким мистическим образом оказалась в его внутреннем кармане куртки. Рама точно помнил, что в процессе погони куртку он выбросил, но некто таинственный заботливо вернул ее хозяину. На столе лежали паспорт, водительское удостоверение, шариковая ручка и бумажная салфетка с набросанными на ней ровным почерком стихами. Без четкого осознания своей роли, он оставался инструментом в руках опытных игроков, о наличии которых даже и не подозревал. Развернув бумажную салфетку, на ее обратной стороне он записал рифмованные мысли, вторгнувшиеся в его осознание:

Мы пилигримы призрачных миров.
Куда наш путь, в какие дали?
Что так мечтами расцветали
На перекрестках всех дорог.
…
Сомненья силы отнимали,
Идти ль вперед за миражами?
Кем жребий брошен?
Наш – не в счет!
В игре с собой, в боях без правил…
…
Мы пилигримы призрачных миров.
На перекрестках судеб серой пыли вьюга.
Нас гонит поиск зыбких истин слог —
Мы вечные странники
Вечных дорог.

– Интересно, как я здесь оказался? – недоумевал он. Память была блокирована. – Я вызвал шефа местной службы безопасности и поставил ему ультиматум. Я решил играть в свою игру! Как только я сделал свой ход, партия началась! Белая пешка возвестила о начале Армагеддона! Все пришло в движение. Назад пути нет!

Рама только сейчас осознал, что произошло. Одно дело знать, а другое – действовать. Жернова кармы набирали обороты. Дальше уже ничего не остановить. Можно пробовать возглавить процесс, но и здесь все было отпущено на волю случая.

– Что в ней особенного? Фигура как фигура. Самая беспомощная. Вообще-то даже не фигура, а просто прикрытие для настоящих фигур. Приходит событие непонятно откуда и с какого этажа, бац! и ты сломал ногу и прикован к койке, или на тебя напала хандра, или ты умер от холеры. А еще вчера каждый игрок строил наполеоновские планы, и все казалось таким радужным. С другой стороны, если я ничего не решаю, значит, кто-то решает за меня. Где же тогда я? Значит, партию разыгрывают без меня из расчета, что я в нужный момент превращусь в нужную фигуру. Следовательно, должен быть просчитан и такой вариант. И если меня так мощно подготавливали, то каково это – играть против матерых игроков? Превращение в главную фигуру возможно лишь в том случае, если пешка станет проходной. То есть выполнит свое прямое предназначение: забирать ресурс, связывать, отвлекать и прикрывать основные фигуры. Если, конечно, я вместе с ней доживу до конца партии. А если не доживу, то потеря для реальных игроков в вечности ничтожная. Следовательно, игра идет втемную. Остается лишь узнать, кто играет, для чего и что получит в итоге? Опять же, важно раньше времени зря не погибнуть. Чтобы своей смертью не подвести остальную семью! Восемь пешек. Цифра восемь – это бесконечность. Слово «восемь» можно дешифровать с протославянского: «в» – влить, «о» – энергия пустоты (бесконечности), «семь» – семя. Значит, восемь вливает энергию вечности в семя. С другой стороны, пройдя все семь уровней, я способен обрести бесконечный потенциал вселенной.

«Все, как в нашей жизни, – продолжал он раздумывать. – Я думаю, что я фигура и в игре, а на деле, это мною манипулируют и прикрываются более разумные игроки, скрывая свои ходы. Вообще-то позиция любой фигуры в игре – это роль. Но спектакль создает режиссер, и – какими бы гениальными артистами люди и боги ни были – сценарий не позволяет им выйти за его пределы. Вот здесь, кажется, и стоит копать! Ограничения Кона накладывают ограничения на роль каждой фигуры. Я думаю, что я – пешка. Пока я так думаю, все происходит по законам пешки. Именно это и есть наложенные на себя ограничения самогипноза! Вне игры могут быть лишь люди, находящиеся вне гипноза игры!»

Размышления Рамы обратились к расшифровке смысла слова.