С точки зрения музыкальной ритмики, это стих двухчетвертного такта (с «затактной» краткостью в начале и с паузой в конце стиха):
Главное ритмическое ударение падает на первый долгий в метрической стопе (средний) слог (
Условно и очень приближенно (с ипостасой второго долгого или с переменой главного и второстепенного ударения) ее можно сравнить с четырехстопными размерами: амфибрахием (наиболее естественно), дактилем (с «затактной» краткостью) и даже анапестом (последний — с большей натяжкой).
Но особенностью метрического стиха (арабо-персидского ‘аруза) является необязательность совпадения тонического ударения с ритмическим и наличие так называемых сверхдолгих, или полуторных, слогов (
В «Шахнаме» мы встречаем и одиннадцатислоговые строки:
с отсутствием полуторных в первом и с наличием двух полуторных:
Желая уложиться в метрическую парадигму размера, Фирдоуси использует все узаконенные в классической просодии приемы: чередование полных и «облегченных» форм слова
Рифма персидского стиха в общих чертах соответствует европейской и не требует особых пояснений. Фирдоуси использует богатые возможности языка, применяя глубокие, составные, омонимические и повторные рифмы-редифы.
Мутакариб нашел себе место в системе («кругах») создателя арабской просодии Халиля (VIII в.). И хотя арабские стихи, написанные мутакарибом, мы встречаем не только у поздних поэтов, но и в «Диване» Абу-л-'Ала аль-Ма'арри (XI в.) и даже у доисламских джахилийских поэтов (Имру’лькайс), он не может считаться коренным арабским размером, а скорее восходит к заимствованиям из сасанидского Ирана, как и другой метр, хафиф. Правда, метрическая система персов и таджиков заимствована у арабов. Основа древних форм стихов (в Авесте, в пехлевийских памятниках, как это доказано анализом Залемана, Гельднера, Арнольда, Мейе, Бенвениста и др.) была не метрическая, а слоговая при спорадическом использовании рифмы. Причем стих был в основе одиннадцати или тринадцатисложным с вариантами разбивки (паузы, цезуры). Стихи первоначально пелись, и влияние развитой сасанидской музыки на арабов несомненно, так что пути возможного заимствования музыкальных, напевных ритмов арабами были открыты. Кроме того, мы склонны присоединиться к высказанному Ю. Н. Марром предположению о силлабо-метрической, а не чисто силлабической основе старого иранского стихосложения.
Таким образом, есть все основания предполагать, что действительной основой мутакариба Фирдоуси были традиционные иранские эпические склады (а ведь эпические сказы-былины пелись народными певцами-рапсодами).
Мы пока не можем восстановить форму, ритм и содержание этих эпических народных сказов. Можно думать, что подобные ритмические формы в основе одиннадцатисложной силлабики были свойственны не только эпическому сказу, но и дидактике. Так, например, первое из дошедших новоперсидское дидактическое месневи неизвестного автора X—XI вв. — «Рахет-оль-Энсан» («Спокойствие человека») написано мутакарибом, как и одно из популярнейших дидактических произведений Востока — «Бустан» Са‘ди Ширазского (XIII в.).
Фирдоуси утвердил эту форму в позднейшей классической литературе, во всяком случае для героического эпоса. Утвердил, по-видимому, в борьбе, так как единичные фрагменты предшественников Фирдоуси показывают иногда колебания в ритме, все же основанные на попытках передать одиннадцатисложную основу, не преодолев еще ‘аруза (смешение элементов хазаджа и мутакариба, например в известном фрагменте шахнаме Мас'уди).
«Шахнаме» Фирдоуси — цельная и внешне и по содержанию книга. Несколько основных идей, проходящих через всю поэму, обеспечивают ей внутреннее единство.
Наиболее четко выражена в «Шахнаме» идея извечной борьбы двух начал — добра и зла. Она во многом определяет содержание, а также композицию поэмы.