– Минута истекла. Моя очередь.
Воспользовавшись моментом, я громко, так, чтобы услышали первые ряды, спросил:
– Дружок, а ты заколку у мамаши украл, да? А белье её не носишь под этой чудесной броней? А правда, что она частенько привечала троглодитов, когда была беременна тобой, поэтому родился такой ушлёпок?
Как же он засопел. Заскрежетал зубами. Сузил глаза до щёлочек. Мне кажется, я услышал несколько “уууу” и “ох, чёрт” с первых рядов.
Истраль зарычал и исчез из моего поля зрения. Плечо обожгло кипящее пламя, черной струей вырвавшееся у меня из-за спины. По телу прокатилась волна боли. С удивлением провожая взглядом правую руку, всё так же крепко сжимающую палаш, улетевшую на десяток метров вперёд, я опустил взгляд вниз.
Плечевой сустав будто срезан на станке. Лишь дымок курится вокруг чудовищной раны.
Размахнулся кинжалом, оборачиваясь и прыгая туда, где должен был находиться Истраль. Ещё в полёте понял, что прогадал. Копьё вонзилось мне в плечо, и ревущее чёрное пламя ударило узкой струей, срезая вторую руку под корень.
Истраль стоял напротив, небрежно покачивая копьём в руках.
– Иблитово семя хочет ещё что-то сказать?
– Ага. Я возьму это копьё и засуну тебе в задницу. Лезвием вперед, – я с трудом протолкнул порцию воздуха в лёгкие, – Девочки в борделе говорили, тебе такое по вкусу. Щедро платишь сверху. А я, – закашлялся, – я сделаю это бесплатно.
С места прыгнул в его сторону, целя пятками в ненавистную рожу.
Эльф поймал меня в полёте, древком копья сшибая наземь и тут же резанул крест-накрест по лицу.
Он поставил ногу мне на горло и легонько надавил. Не пытаясь удушить, а лишь не давая двигаться.
Я даже не засёк, как четырёхгранное остриё вонзилось в колено, но почувствовал, как копьё выстрелило огнём. Каменный пол арены атаку и не заметил, лишь покрылся копотью. А вот моя нога сгорела почти мгновенно, кость держалась какой-то миг, но и она исчезла.
Я кричал, не сдерживаясь. Орал и орал, выплёскивая боль и страх.
Перед глазами плавали алые круги, но широкая плотоядная улыбка Истраля не желала выходить у меня из фокуса.
– Может быть, теперь поток слов иссяк, крысёныш?
У меня не осталось сил говорить громко, поэтому с трудом я просипел:
– Это… это правда, что ты удалил себе два ребра?
Мысли путались. Муза оскорблений покинула меня ещё минутой ранее, видимо, устала смотреть, как я всё глубже закапываю себя. Поэтому ничего оригинальнее в мозг уже не шло.
Истраль недоумённо склонил голову на бок и нахмурился.
– Зачем? – чуя подвох, он всё же не смог удержаться и заглотил наживку.
– Чтобы спо…– мучительный вдох, – чтобы сподручнее было отсасывать себе.
Я не успел прошептать последнее слово, как копьё по дуге прошло по оставшейся ноге, плавя её сантиметр за сантиметром.
Я дёргался, как выброшенная на берег рыба, разевая рот, но выдавал лишь бессвязные звуки и хрипы. Едва живой обрубок вместо разумного создания. Никаких конечностей, ни единой возможности пошевелиться. Если бы пламя не прижигало раны, я давно улетел бы на кладбище.
Эльф наклонился ко мне, внимательно изучая моё изрезанное в клочья лицо. Лучезарно улыбнулся.
– Не нужно так кричать. Ты не ещё не знаешь, что такое боль. Но ты узнаешь, обязательно узнаешь. Мы скоро увидимся снова, Двуживущая слизь.