Шахта шепчущих глубин. Том I

– Поверить не могу, что эта тупица умудрилась выбить аж четверых. Нарастен! Эй, Нарастен! В следующую партию предлагаю не брать дебилов. А то их какая-то шваль положила, а она даже на ногах не держится, – продолжал орать ворон.

В глазах Фурии же стояла верхняя полка стеллажа высоко над её головой, кажется, единственного, устоявшего к этому моменту. А конкретнее, коробка, что задумчиво качалась на верхушке этой полки. Вся такая неопределённая и загадочная. «Упасть мне или нет?» – как бы говорила коробка.

– Ну чё, есть последнее слово? – ухмыльнулся Клацклац, склоняясь над девушкой, поигрывая кинжалами.

– Угу, – на автомате ответила она, – поджидая нужный момент, – на опасном объекте нужно носить каску.

Бандит нахмурился. Заржавевшие шестеренки в его голове начали раскручиваться, но она уже двинула кулаком по стойке стеллажа.

Коробка всё-таки приняла верное решение и качнулась вперёд. Клацклац поднял взгляд и как-то обескураженно протянул:

– Оуу…

Ворона накрыла деревянная махина, вминая в землю, а Фурию – облако Прожига, что бурей взметнулось из сломанного контейнера.

Вы нанесли 8 998 единиц урона (х2)

+ 129 010 опыта

На миг она откинулась, даже не пытаясь сдвинуть с себя тело и обломки.

Два негритёнка в след за тем на солнышке лежали.

Внезапно выстрел прогремел – и одного не стало.

Слова сами собой всплывали в памяти.

Сталкивая с себя Клацклаца, удивилась выскочившему окну интерфейса и, не глядя обчистила тело. Только поднявшись на ноги, ощутила, что всё тело переполняет энергия, лицо пылает, кожу покалывает, а какой-то мотив набирает громкость на периферии слуха. Только тогда вчиталась в описание эффекта, дарованного порошком.

На вас повесили дебафф КРАШКИЛЛДЕСТРОЙ (2 минуты).

Ваши выходки повеселили третий ярус Проклятой Бездны. Герцог Вангаррель Неистовый поставил следующую композицию в исполнении оркестра демонов имени Клана-27 специально для вас и передал послание: “Развлеки меня, насекомое”.

Первые 30 секунд вы не чувствуете боли. Каждые 10 секунд болевые ощущения будут увеличиваться на 15% до +150%.

Получаемый урон снижен на 50%. Каждые 10 секунд получаемый урон будет увеличиваться на 10% до +100%.

Наносимый урон увеличен на 50%. Каждые 10 секунд наносимый урон будет уменьшаться на 10% до -100%.

От математики у орчанки заболела бы голова, да только сейчас там нарастала музыка, поэтому думать получалось с трудом. Для себя она сделала всего два вывода.

1. В её личном списке мразей, которым при случае надо провести лоботомию дрелью, прибавился ещё один клиент.

2. У неё лишь капля времени, чтобы разобраться с Мистером Ухмылкой, пока это ещё физически можно провернуть.

Неосознанно притоптывая в такт мелодии, Фурия проревела во всю мощь лёгких:

♪ – Ройте могилы

– Хватайтесь за вилы

– Когда я являюсь на Драгуле! ♪

– Нарастеееен, дружоооок, иди-ка сюда.

Огненное инферно, поглотившее склад в этот момент её беспокоило в той же мере, как цены на баррель нефти или мнение соседки, сидящей у подъезда.

За спиной послышался шум плавно опускающегося тела.

– Признаю, ты стоишь кое-чего, стерва, – дёрнул щекой дроу, – но итог окажется неизменным, тебе….

– Пасть закрой и доставай свою зубочистку, – рявкнула девушка.

Эльф откинул через плечо свой горчичный плащ и вытащил двуручный меч из ножен.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда я затолкаю эту “зубочистку” тебе в глотку, – плюнул Нарастен.

– Цветы бы хоть купил для начала, – хмыкнула Фурия, срываясь с места.

Сломанная рука больше не донимала её. Усталость испарилась. Неуверенность и страх оказались вымыты из тела волной кипящей энергии. Она желала лишь сражаться – яростно и беспощадно. К чему все эти тактические уловки, ловушки и прочие малодушные хитрости. Голоса в её голове шептали, что есть лишь честная сталь и сладкий вкус вражеской крови, а ничего иного ей и не надо.

Текст системных уведомлений казался инородным и чуждым. Все эти закорючки только раздражали, поскольку отвлекали от главного – вакханалии боя.

Орчанка кружила вокруг эльфа, обрушивая на него удар за ударом. Чтобы парировать вражеский меч или применить какую-то способность приходилось прилагать недюжинное упорство, и тогда шёпот отвечал недовольным шипением.