— Давайте пробовать. Сидеть я уже устала.
Ходячие мертвецы пёрли вперёд бездумно и, не считаясь с потерями. В галерее ловушек не оказалось, а вот соседние помещения были ими напичканы будь здоров.
Частый град острейших игл ничуть не смущал мобов. Какие-то особи падали, раз и навсегда упокоенные, но их собратьям было глубоко наплевать на жертвы. Вылетающие из пола копья, струи огня и циркулярные пилы кололи, сжигали и секли орду. Та двигала вперёд непреклонно. И самое главное, мёртвые разминировали тропу для своих мёртвых друзей.
— Мне кажется, не работает! — гаркнула орчанка, отчаянно отбиваясь от трёх зомби сразу.
— Да вижу! — отозвался я, отпрыгивая от хлестнувшей когтистой пятерни.
Иссини чёрный луч зацепил Маджестро вскользь, но его полное здоровье мгновенно упало до одной единицы. Кенку издал мучительный крик и прижал лапы к телу. Перья осыпались с его бока, открывая вид на почерневшую, болезненную плоть. Сама зараза не распространялась, но явно причиняла ему кучу страданий.
Выпить зелье здоровья пернатый не успел. Мертвец достал его раньше.
Я хоть и врубил
— Зачем ты вернулся, Низший? Что это, слабоумие или тупое упрямство? Кроме смерти здесь ты не найдёшь ничего, — насмешливо вещал Тиран с высоты.
Удары сыпались со всех сторон. Я увяз намертво. Даже уклонившись от десятка подряд, одиннадцатый всё равно доставал меня. Стелс помогал скрываться, но бежать было просто некуда. Портрет Фурии посерел в тот же миг, когда белый луч влетел мне в лицо.
— Сколько мы уничтожили, десятка три? — спросил я, потирая ноющую шею.
— Около того. Ты заметил, что уровень босса возрос на одну единицу, — бросил Маджестро.
— Да. Качается на нас, зараза. Или силы восстанавливает после долгой спячки.
— Что у нас дальше по плану? — насупилась Фурия.
— Очередной виток веселья!
Очередной белый луч ударил в потолок, беззвучно проносясь на расстоянии ладони от меня.
Ребята остались в убежище. Здесь им сейчас делать нечего.
— Я всё равно достану тебя, назойливая букашка! — проскрипел Орокс.
— Смотри, чтоб пупок не развязался, — бросил я, отодвигаясь на пяток метров в сторону.
Снова канонада лучей. Как сумасшедшая радуга, они искрят и чертят пространство. Очередной кусок камня испаряется, превращаясь в хлопья пепла. И массивная каменная плита, изъеденная десятком выстрелов по краям, вываливается из своего гнезда.
Двадцать минут танцев над пропастью на тонкой струне. Двадцать минут воздушных манёвров, уклонений и телепортаций. Всё ради этого момента.
Она летит вниз так стремительно, что я едва успеваю поменяться с заранее подготовленным клоном. Тот засел под потолком в углу помещения.
— Как сказал бы один хороший минотавр: как тебе такие пирожки с котятами, сучонок?! — заорал я.
Тень от огромного куска гранита накрывает Тирана смерти целиком. Тот даже не пытается улететь.
Бирюзовый луч вырывается из мутного глаза, одного из десятка, покрывающих его страшную харю. И плита замирает в воздухе.
— Скучно, двуногий, скучно, — проскрипел Созерцатель.
И швырнул каменюку в мою сторону. Так и отъехал я, как дурак, с удивлённо раскрытым ртом.
— Меня уже выворачивает от этой шахты, — скривилась Фурия. — Скоро снится мне начнёт. Второй день маемся и с упорством дятла долбимся лбом о стену.
Она сидела, привалившись спиной к стене тупика, и механически жевала холодную еду.
— Предлагаешь сдаться? — ничем не выдавая своей реакции, уточнил я.
— Нет. Дела нужно доводить до конца.
— Правильно, — кивнул Маджестро. — Кто знает, как разрастётся эта тварь, если оставить её в покое. Итак, уже три уровня взяла.
— А мы потеряли по два! — горько вздохнула орчанка.
— Не все, я только один, — улыбнулся, пытаясь сгладить напряжение.
— Читер, — буркнула девушка. — Эдак разрыв только увеличится, и мы окончательно потеряем шансы его завалить.
— Не бывает нерешаемых задач. Это всего лишь значит, мы подходим к проблеме не с той стороны.
— Слушай, а после того, как грохнем его, что делать будем? — спросил кенку.
— В смысле?