Шалинский рейд: роман

Насчет местной милиции я не очень верю. Для русских все чеченцы, даже и вставшие на их сторону, были чужими. Русские не стали бы подставляться под пули, чтобы спасти жизни заложников-чеченцев. Скорее, речь шла о пленных федералах. Или, может, о громких личностях, вроде похищенных генерала Шпигуна или Кеннета Кларка.

Об источниках прямо не говорится. Но рассказано про Александра Рыжикова, что он с первых дней обратился за содействием к жителям окрестных населенных пунктов, укреплял дружеские отношения с простыми чеченцами, общался с духовенством. Благодаря этим контактам к милиционерам стала поступать ценная оперативная информация.

После боя на трубном заводе 11 января в Герменчуке был расстрелян имам местной мечети. Наверное, тот самый друг из простых чеченцев, представитель духовенства — источник ценной информации, благодаря которой ОМОН Рыжикова попал в засаду.

Если верить офицеру ФСБ, операция проводилась силами трех БМП-2 и личного состава комендантской роты, операцию возглавлял начальник штаба комендатуры. Я уже говорил, то, что в просторечии называлось комендатурой, на самом деле было Временным отделом внутренних дел – ВОВД. Какую комендантскую роту при этом имеет в виду анонимный офицер ФСБ и какого начальника штаба – непонятно.

В материалах об Александре Рыжикове более правдоподобно: для проведения специальной операции в район трубного завода была направлена оперативноследственная группа Шалинского ВОВД, которую прикрывали Якутский ОМОН и Ульяновский СОБР. И еще Приволжский СОБР спешил на помощь. Командовал сводным отрядом Александр Рыжиков.

Едва только подойдя к трубному заводу, милиционеры попали под перекрестный огонь. Их ждали. Судя по отчету, противник, как всегда, обладал большим численным и огневым преимуществом, а российские бойцы проявляли чудеса героизма, сражаясь почему-то из арыка, стоя по пояс в холодной воде.

Про численное преимущество ваххабитов – это для красного словца. В сводном отряде Рыжикова было никак не менее сотни бойцов, а чеченцев было не более сотни. Все дело в засаде. Федералы оказались в невыгодной позиции, их просто расстреливали.

Потери и итоги боя аноним из ФСБ и сослуживцы подполковника Рыжикова описывают по-разному. В первой версии потери россиян составили одну БМП с экипажем, и боевиков выбили с базы. Во второй версии федералы вынесли из-под огня более пятидесяти убитых и раненых товарищей и сами отошли. Подполковник Александр Рыжиков погиб, прикрывая отход.

Ему присвоят звание Героя России – посмертно. И поставят памятник в родном городе. Я думаю, то, что он был героем – это правда. И его бойцы, они тоже были героями. Но и те, кто устроил засаду на трубном заводе, – и они были героями. Как говорил Борхес, это один из вечных сюжетов: про героев, которые осаждают и обороняют крепость. В истории Шалинского рейда первой маленькой Троей стали развалины трубной базы. А второй Троей – Шалинская комендатура. Осаждающие и обороняющие крепость поменялись местами.

Утро 9 января поразило федералов «пустынными улицами и тишиной на городском рынке». Улицы, действительно, были немноголюдны. А вот насчет тишины – это вряд ли. 9 января мы зашли в город со всем шумом, на который только были способны. И для ВОВД это не могло быть секретом: блокпосты нас пропустили, но наверняка сообщили о нас по рации.

Дальше журналист пишет – в комендатуру прибыл Асланбек Арсаев и предъявил ультиматум. То есть, выходит, просто так зашел с улицы, поговорить. Как будто любого человека с улицы, да еще и вооруженного, запускали в ВОВД. Русские отказались сдаваться в чеченский плен. Так написано. На самом деле ни в какой плен мы их брать не собирались: речь шла о том, что они могут выйти из Шали, оставив оружие.

Арсаев якобы заявил: «В противном случае здесь будет море крови и огня».

Если бы он знал, что именно так и будет – море крови и огня.

Комендант Шали доложил обстановку в штаб группировки «Восток». Своему старшему начальнику. То есть генерал-лейтенанту Трошеву, командующему группировкой. Штаб Трошева располагался всего в шести километрах от Шали, в селе Автуры. У Трошева под рукой был отряд специального назначения Дальневосточного военного округа. В комендатуре полагали, что командующий пошлет спецназовцев к ним на помощь. Вроде бы и спецназ был готов. Но Трошев не отдаст такого приказа.

Почему?

Здесь, за тысячи километров от Москвы, я не могу рисковать своим личным резервом. Так, наверное, подумал генерал Трошев. Генерал Трошев, слуга царю, отец солдатам – он берег солдатские жизни. Он не хотел, чтобы его солдаты погибали в боях. В боях с нами.

Как это трогательно, правда?

Но ведь они – солдаты! Их учили воевать. Воевать – их профессия. И вот мы – враги. Но генерал не посылает их в бой. Он не хочет рисковать жизнями своих солдат.

Вместо этого он готов сотнями и тысячами убивать мирных жителей. Он готов рисковать жизнями мирных жителей, которых они – солдаты – должны защитить, пусть даже и ценой своей гибели.