Шальная для Победителя

Что я хотела ему сказать? Трахни меня, здоровяк! Отымей меня немедленно! Вгони в меня свой огромный твёрдый хер по самые яйца!

При всём моём "красноречии", язык не повернулся произнести такую пошлость вслух. Это я на хуй могу с лёгкостью послать, а здесь другое…

Моя хлюпающая дырочка была более разговорчивой. Виктор и так понял, чего мне от него надо.

— Да, милая! Я буду нежным, — пообещал здоровяк, ловко орудуя внутри меня своими толстыми, длинными пальцами.

17. Даша

17. Даша

Я была так увлечена собственными ощущениями, так возбуждена, что не сразу почувствовала нестерпимое жжение между ног. Оно было неестественным и усиливалось с каждым движением Виктора. В моей дырочке уже начало просто невыносимо зудеть!

— Ты что наделал, придурок! — зашипела я, как гадюка, выскакивая из-под мужчины, будто ошпаренная, хватаясь за промежность рукой.

Это мазь! Это из-за неё так нестерпимо жжёт!

— Что? — непонимающе уставился на меня Виктор.

— Спасибо, блять, намазал, так намазал! Знаешь, как щиплет? Хоть огнетушителем туши! А-а-а, чёрт! — воскликнула я и бросилась бегом в ванную.

Кое-как отмыла свою звезду от вонючей мази. Чуть ли не в дырку себе душ засунула, и всё равно пекло.

Вошедший в ванную Виктор добил меня своей беспардонностью. Я хотя бы письку могу помыть в одиночестве? Господи, как же он меня бесит!

— Что там у тебя, Дашунь? — с любопытством заглядывая в душевую кабинку, спросил Виктор. — Может, врача вызвать?

— Себе намажь елду и вызови! — огрызнулась я. — Уйди, а?

Он вздохнул и пошёл к раковине, чтобы вымыть руки с мылом. Потом вернулся, взял полотенце и принялся ждать меня.

— Ну, прости, ягодка! — виновато выдавил он из себя, протягивая мне полотенце. — Голову потерял от твоих прелестей! — Я проигнорировала его заботливый жест и вытерлась другим полотенцем. — Чешется? Давай я почешу? Прямо изнутри пошаркаю, — заржал мужик, окончательно выводя меня из себя.

Натворил делов, а теперь угорает? Очень смешно. Я тоже хороша! Раздвинула ноги на свою беду. Так мне и надо! Это мне как бы боженька намекнул, что ни стоило вести себя с этим уродом, как доступной шлюхе.

Так обидно было, словами не передать!

Я надела на себя сорочку и пошла в гардеробную искать чистые трусы. Когда я вернулась в спальню, Виктор лежал ровно посередине кровати. Он поманил меня к себе рукой, и я пошла. А что мне оставалось? Хоть одеялом прикрыл свои причиндалы великаньи, и на том спасибо.

Я легла с краю и отвернулась от мужчины, сгорая от злости. Сейчас бы трахал меня, натягивая на свой размерчик, а не вот это вот дерьмо! Складочки всё ещё жгло, но не так сильно, как кипело у меня внутри.

— Да-а-ш, — протянул здоровяк, придвигаясь ближе ко мне. Матрас под ним прогнулся, а потом я почувствовала, как его колючие волосы на груди уткнулись между моими лопатками. — Кисунь, ты обиделась, что ли? Я же не специально… Я тоже расстроился. — Он закинул на меня свою ручищу и развернул лицом к себе. — Как пися остынет, я тебе куни забабахаю. Хочешь?

Сука, он так это сказал, с такой надеждой, как будто хотел этого куни, больше, чем я. Ему вообще всё равно на мою волосню? Извращенец! Долбанный, пошлый извращенец!

— Ты чё пиздолиз? — поморщилась я. Мне куни никогда не делали. Бабам на тюрьме я не давалась, гражданин начальник не отлизывал мне по понятным причинам, а Серёжа не предлагал. — Нравится в бабские пилотки нырять? А говорил, что сидел?

— Я не пиздолиз! — обиженно ответил Виктор. — Но к тебе бы занырнул. Ты же почти моя жена, это не зашквар, это другое. Ты только разреши, Дашунь, тебе понравится.

Ему моё разрешение потребовалось? Да, неужели?

Меня почему-то тронули слова здоровяка. Я почувствовала себя особенной. Он смелый, чёткий, не урод, с большущим хером, временами ласковый, богатый, умный, но это его интимное предложение затмило все его достоинства разом. Он реально готов мне отлизать? Он? Мне?

— А я чё-то не догоняю, это ты так с золота хочешь съехать? Чтобы подарки мне не дарить? Думаешь, я всем подряд даю звезду полизать?

— Завтра выберешь себе, что хочешь, куколка. Я свои обещания всегда держу.

— Утром?

— Ага.

Ладно, сука, можно сказать, уговорил. Завтра ночью и сбегу. Сил моих больше нет!

Мне стало совестно, что мужик ко мне со всей душой, а ответочки от меня ноль, но тут Виктор зашевелился, укладывая меня рядом с собой так, как ему удобно.

— Хочу тити трогать, пока сплю, — сообщил он, прижимая меня спиной к своей волосатой груди. Пахом он уткнулся прямо мне в задницу, схватился по-хозяйски за мою грудь. — Спокойной ночи, любовь моя! — чмокнул он меня в шею и лениво затеребил пальцами сосок.

Какой уж тут спокойной ночи?

Меня накрыло его запахом и горячей колючестью. Между ног снова замокрело, хоть трусы меняй. Я боялась даже шевельнуться, чтобы не потревожить по неосторожности его хер своей огромной задницей. Так я и лежала, прикидываясь мёртвой, прислушиваясь к сопению Виктора за своей спиной. Из последних сил дождавшись, пока здоровяк уснёт, я отодвинулась от него так, чтобы он не мог меня касаться.