Шальная для Победителя

Это был он — брат моего отчима. Я застыла, поражённая в самое сердце. Улыбка сползла с моего лица, превратив его в злобную гримасу.

Меня убил не Славян, а та, что держала его под руку. Она тоже охренела, будто увидела приведение.

Мама смотрела на меня через зал, а я на неё.

39. Виктор

39. Виктор

Не скажу, что обожаю вечеринки подобного плана, но в такие моменты я ощущал всё великолепие своего положения. Оно мне не с неба свалилось. Пришлось попотеть в прямом смысле слова. Это даже лучше, чем выступать со скрипочкой на сцене. Тут зрители, сука, поинтересней.

Мужики заискивающе жали мою руку, радуясь такой возможности, как малые дети. Бабы смотрели с восхищением и вожделением. Тщеславие — грех, но кто здесь не без греха?

Даша была вне конкуренции. Я вышагивал рядом с ней, ощущая себя королём, богом, победителем! А этот её сюрприз, спрятанный в попке, доводил меня до исступления.

Чувствовал себя сопливым пацаном, которому одноклассница на перемене в подсобке разрешила потрогать сиськи. Даже ещё не разрешила, а только пообещала, что даст пожамкать упругие холмики, и это ожидание было невероятно волнительным.

Я старался сосредоточиться на других гостях, возможно, стоило бы уделить кому-то из них больше внимания, потрещав в сторонке за дела, но как же я свою козочку оставлю без присмотра? Того и гляди набросятся волки.

К тому же жопа Даши интереснее всего, что здесь происходило, как ни крути.

До чего же пиздатый праздник!

Ничто не могло испортить моё настроение, даже появление Славяна Дикого в сопровождении какой-то милфы. Мужик любит постарше? Может, у них там игры какие-то в постели, когда эта дамочка в роли госпожи? Нашёл себе мамочку, не иначе.

Не хотел с ним даже здороваться из-за своей антипатии, но Дикий меня уже заметил и двигался под руку со своей мадамой прямо к нам.

— Витя, давай уйдём отсюда? — испуганным шёпотом сказала мне Даша.

— Что случилось, пирожок? — непонимающе уставился на неё.

На Даше не было лица. Она побледнела, губы задрожали. Плохо стало от волнения? Или из-за женских дней? Не понравился праздник? Так он ещё даже не начался. Сейчас музыканты разложатся, официанты начнут разносить жратву…

— Я…

Девчонка не успела договорить, потому что Дикий уже подошёл.

— Приветствую! — протянул он мне руку. Пришлось её пожать, хуле делать? — Представишь свою очаровательную спутницу, Одинцов?

Он протянул Даше руку, чтобы поздороваться. От мысли, что этот урод просто до руки моей девочки дотронется, меня передёрнуло изнутри. К счастью, Даша своей руки ему не протянула. Это было невежливо, вообще-то, но я обрадовался игнору этикета с её стороны.

Девчонка шагнула ближе ко мне и вцепилась в мой локоть, как будто бы боялась Славяна. Даша испугалась какого-то упыря? Она меня-то не боялась, а тут поглядите на неё.

Что, нахрен, происходит?

— Даша — моя невеста! — просто ответил я.

— Невеста? — ухмыльнулся Дикий, убирая свою непожатую руку за спину. — Позвольте представить мою супругу Алину. — в свою очередь, сообщил мужик.

— Понятно…

Я бы мог сказать, что рад знакомству, но это было бы неправдой.

— Хорошего вечера, Даша! — улыбнулась ей Алина, и они с Диким свалили от нас.

Девушка проводила взглядом удаляющиеся от нас фигуры, и шумно вздохнула.

— Пойдём поговорим? — потащил я Дашу на улицу.

Помня о том, что она на каблуках и с игрушкой в попе, я шагал медленно, а так хотелось побежать, чтобы поскорее узнать, что происходит с Дашей.

Пройдя через весь зал под зажигательную музыку начавшегося выступления артистов, мы оказались в тихом дворике ресторана.

— Хочешь присесть? — указал я девушке на скамейку.

Даша покачала головой и, обняв себя за плечи, как будто бы ей холодно, принялась метаться туда-сюда, как заведённая.

— Мне надо кое-что тебе сказать, Витя…

— Ну, так говори!

— Эти двое… Дикий и Алина… Блять, короче, это моя мама и брат отчима.

Она остановилась, наконец, и посмотрела на меня затравленно, как в тот день, когда её хотели арестовать погранцы.

— Ты поэтому расспрашивала про Дикого? Почему сразу не сказала?

— Не знаю, Вить… Прости. Теперь у тебя будут проблемы из-за меня. Славян не отцепится. Он приходил ко мне на суд, угрожал. Из-за него моя жизнь в тюрьме была адом. У вас какой-то город заговорённый? Почему уроды со всего мира собрались именно здесь?

— Так совпало, зефирка. Город такой, знаешь ли, криминальный, приграничный. Вот и манит к себе.

— Как мама могла выйти за него? Он же конченный!

Так же, как и за его брата, как же ещё? Шкура, как она есть, по-другому не скажешь. Во мне такая злоба взыграла, такая обида за Дашку, что сорочка в груди стала тесной. Бедный мой кренделёк. Как же ей должно быть больно! Даша была такой уязвимой сейчас, что сердце сжималось, глядя на её страдания. Надо успокоиться для начала и её успокоить.

— Так! А ну-ка не реветь! — прикрикнул я на Дашу, видя, как она морщит носик, готовая разреветься. — Макияж испортишь! Чё зря малевалась, что ли? Я со всем разберусь, Даша! Обещаю!