Шальная любовь

Наслаждаясь салатом, заправленным оливковым маслом, Анна сидела в кресле, укутанная в шерстяной плед, в приятной расслабленности от пары бокалов Мавруда, знаменитого красного вина, гордости болгар. Насколько краше становится жизнь после нескольких глотков вина… Девушка улыбалась, ей хотелось обниматься со всеми и говорить хорошие слова. И даже крикнуть громко что-то оптимистичное, бравурное, жизнеутверждающее.

– Ты ещё не пробовала перцы! Всем перцам перцы! – Арсений, в прекрасном настроении от хорошего вечера, протянул ей салатник. – Пробуй лечо, сам готовил.

– Быть в Болгарии и не попробовать болгарских перцев – непростительная глупость. А я не так глупа, – смеясь, произнесла Аня, забирая салатник, она попробует всё, всё, что есть на этом столе, включая аппетитный пирог с ягодами из соседней кондитерской.

С бархатного неба их весёлой компании подмигивали золотые звёзды, радуясь вместе с ними этому маленькому празднику. Сверкали ярко, приветствуя и приближающуюся ночь, царицу сна и покоя.

Укладывая дочь спать на диване в гостиной, Алина поцеловала её и погладила по голове, поправила одеяло, как в далёком, беззаботном детстве

– Спи. Спи спокойно. А завтра расскажешь мне про свою жизнь. Всё-всё…

Да, она расскажет. Всё-всё, ничего не оставит внутри. Выговорится до самого донышка. А пока спать, спа-ать…

* * *

Час ночи, а он всё ещё бодрствовал. Слабо горела лампа на прикроватной тумбочке, позволяя Андрею рассмотреть обложку первого долгожданного номера журнала. Жёлтый круг света золотил глянец фотографии известного на всю страну биатлониста, который в компании красивой девушки готовился встретить новый год. Рядом ёлка с синими и серебряными шарами, белая блестящая мишура, на заднем плане – прекрасно сервированный стол с шампанским и фруктами.

Фотография была великолепной, получить её удалось с большим трудом, и всё же обложка не совсем нравилась Андрею. Есть вещи, которые смущают, и ничего с этим не поделаешь. Слишком предсказуемо, слишком банально изображённое здесь. А что ещё придумать, если уже всё было? Повторяться? Он не уверен. Но журнал должен немедленно идти в типографию, иначе они опоздают с новогодней тематикой. Дорого яичко к Христову дню….

Андрей выключил свет, стал думать о Ней, его Надежде, его мечте. Эти мысли были с ним всегда, безотчётные и жадные, они не выходили из головы ни на минуту, были фоном других его мыслей. С ними мука и радость, радость и мука…

Завтра он встретит Надежду у подъезда её дома с радостной вестью: нашёлся адрес подруги Светловой, Женькин помощник, молодой, да ранний, сумел вытрясти нужную информацию у нотариуса Антонова. Наверное, это дорогого стоит, и Андрей надеется получить в ответ дружеский поцелуй. Если повезёт… Но благодарный взгляд прекрасных серых глаз ему уж точно обеспечен. Тёмный бархатистый пепел… Таких глаз нет ни у кого на свете. Интересно, какие сны видит сейчас эта девушка с фантастическими пепельными глазами?

А Надежде не до сна. Перед ней остывшая чашка чая и тарелочка с вафлями, к которым она ещё не протянула руку. Не до этого. Девушка рассказывала Анастасии, только что вернувшейся домой, историю так счастливо нашедшегося листка из письма Екатерины Андреевны. А там такие сумасшедшие новости… Она всем желает таких новостей.

– Открываю папку, и вот он, прямо сверху лежит. Её почерк! Села, ноги дрожат. Страшно… Прочитала… Настя, я в шоке!

– Да говори уже, что там? – взволнованная, Анастасия поставила чашку на стол, расплескав чай и даже не заметив этого маленького происшествия.

– Помнишь, на чём письмо обрывалось? Да вот оно у меня, с собой.

Торопливо, глотая слова, девушка начала читать: «Надежда, прошу, разыщи его, заклинаю тебя, я знаю, что…»

Она взяла другой лист и продолжала: «… у тебя добрая душа и ты, обязательно его найдёшь. И попросишь у него прощения за меня. Заклинаю, стань на колени, вымоли у него это прощение…»

– Вот, наворочают дел, а потом за них разгребай, – рассердилась подруга, она снова включила чайник, потянулась к холодильнику.

– Слушай дальше, – глаза Надежды странно блестели, она была сама не своя. – Только, знаешь, ты лучше сядь…

«Я назвала его Яном, имя редкое, может, небеса подсказали такое, чтоб лучше найти потом, с редким именем сложнее затеряться. Фамилию ему дали уже в детдоме».

Настя замерла. Боже правый, не может быть! Неужели это тот, о ком она думает?! Девушка выхватила листок рук Надежды, быстро пробежала глазами. Где?! Где же фамилия, в конце-то концов!

Щёлкнул, отключившись, чайник, заставив её вздрогнуть и медленно опуститься на стул. С ума сойти! Глаза её снова нашли ту главную строчку в письме. Вот же, чёрным по белому написано «Ян Найдёнов – мой сын». Такого не бывает, нет! Это как в кино. Слишком неожиданно, чтобы быть правдой. Хотя… неожиданности, эти причуды жизни, всегда рядом.

– Надька, ты хоть поняла, что происходит? У тебя появился брат. Наш Ян! Шикарный! Лучший! – она почти кричала. – Это… это… Умереть-не встать! Ущипните меня, это точно правда?!