Шальной вертолет. 1942 (СИ)

- Нет. Обычный был. Как у всех. С соленьями и вареньями. Там не постреляешь, если ты об этом.

- О этом...

Все с этой старушкой было странно. И я почему-то был уверен, что это как-то связано с нами. И ладно бы она была умалишенной, но Марина Алексеевна, будучи местным врачом, твердо сказала, что Дигнита Андреевна даже сейчас, в пору глубокой старости даст фору молодым по ясности ума и твердости рассудка. Но она совершенно не вписывается в общепринятую схему жизни и, практически, посвятила себя служению памяти людей, которых никогда не знала лично. Этакий монашеский подвиг. При этом она нормально работала в местном колхозе, отлично вела домашнее хозяйство и... Все без исключения деревенские отмечали в ней буквально уважительную к людям дворянскую стать. Без капли заносчивости и высокомерия. Она всегда держала себя буквально с княжеским достоинством.

Кто ей преподал такое умение - загадка. Ведь попала она а деревню совсем-совсем девчонкой, в возрасте, когда только начинают прививать правила поведения. И в деревне этого никто сделать не мог. Дворяне Амелин и Марина Леонардовна погибли в 41 году. В том же году бесследно исчезла тоже дворянских кровей Ольга Александровна, т.е. моя Оля. В 1943 году умер от ран Карцев. Оставшийся в живых Исаев был хоть и дворянин, но все больше бабником и на роль воспитателя уж точно не годился. А у Дигниты все дворянские манеры поведения были сами собой. И чем старше она становилась, тем строже была. Причем, с удовольствием болтала с деревенскими кумушками, хотя и не всякие их разговоры поддерживала. Не нравоучала, а просто всегда находила повод не участвовать в таких разговорах. И имя... Вроде бы обычное литовское имя, но...

- Смотри, Виталик...

- Смотрю. Куда?

- Сюда, балбес! - засмеялась Оля.

- А... Понял...

- Ее фамилия Августайте. Производная от Август.

- Восьмой месяц?

- Нет, балда!

- Августейшая?

- Да!

- И откуда в белорусской глуши взяться члену императорской фамилии? Учитывая, что про всех их все известно. Посмотри в интернете.

- Ты про Романовых что ли?

- Про них.

- А если она не Романова?

- А кто?

- Не знаю. Но кто-то из достойных...

Я достал смарт и поискал в интернете, кто мог быть в числе "достойных". Список был пусть и невелик, но в какой-то момент проскочило слово "dignitas"...

- Опа, на... Смотри...

- Латынь... Dignitas - достойный... Я же учила латынь. Как могла забыть?

- Получается, что Дигнита Августайте - достойная императорского рода.

- И обрати внимание, что не императорского рода она, а именно достойная императорского рода!

- Если так расставлять, то да...

- И это - в конкретной белорусской глухомани, а не в столицах. Служение памяти, достоинство поведения, умение метко стрелять...

- Ты хочешь сказать...?

- Именно это я и хочу сказать!!! Нарви роскошный букет! Идем к ней! Повод войти в этот дом у нас есть.

——————

[1] Этот разговор описан в самом начале главы 7 в книге "Шальной вертолет. 1941" https://author.today/work/332254

[2] О том, как Никитин откушивал при первой встрече с Карцевым и Мариной Леонардовной, написано в главе 6 упомянутой выше книге "Шальной вертолет. 1941"

[3] Не забывайте подписываться на автора :))

Глава 4. В которой раскрывается тайна необычной старушки

Мы зашли на двор, подошли к дому и Оля постучалась в дверь. Никто не отозвался. Оля встревоженно посмотрела на меня, я же сделал знак глазами мол толкни дверь и входим. Она так и сделала. Дверь тихо, без малейшего скрипа, открылась, мы вошли в знакомые нам обоим сени, которые, казалось, были вне времени - все здесь было почти так же, как и в 1941 году. Поднялись по ступенечкам и подошли к двери в дом. Оля постучалась в нее.

- Входите! Я давно жду вас. - неожиданно раздался четкий женский голос.

Оля открыла дверь, мы вошли. Посередине комнаты с прямым строгим станом стояла та сама старушка и с каким-то трогательным ожиданием смотрела на нас. Опущенные вниз руки ее чуть дрожали и были сомкнуты на чистом переднике, белый платок с мелким цветочным орнаментом снят с головы и лежал у нее на плечах. Оля немного посмотрела на старушку внимательно и с некоторым ожиданием, а потом тихо сказала:

- Здравствуй, Марина...

- Здравствуй, Лёсечка. - тоже тихо ответила старушка и улыбнулась.

Женщины шагнули друг к другу и обнялись. Удивительно, но не было слез. Они постояли так немного, оглаживая каждая другую по голове. Затем они разминулись и я подал Марине Леонардовне в образе Дигниты Августайте огромный и ярко пахнущий букет цветов.

- Это вам, Марина. Мы приехали вот...

- Спасибо огромное за цветы, Виталий! Я знаю, что собирали их вы сам.

- По наущению Оли, конечно же.

- Это не главное. Ваши руки их собирали и ваши глаза выбирали - вот, что важно. Но проходите к столу.