Шальной вертолет. 1942

Уже этот выхватил свой нож и тут раздался выстрел! На голове второго брызнул красный кровавый цветок и с нее слетала драная шапка. Этот упал моментально. И опять выстрел - с дыркой в башке упал стоявший дальше всех. Как потом Оля рассказала, что он выхватил пистолет, ну и деваться ей было некуда. Трое остальных пустились наутек, но еще три выстрела - в этот раз по ногам - убежать им не дали.

Сзади послышался бег. Мы с Олей отринули к стене дома и я, наконец-то, выхватил свой револьвер. Стрелять не пришлось - это были свои, т.е. наши топтуны. Опознались...

- Блин... Товарищ майор! Да как же так?

- Службу надо нести четче! Где болтались?!!! Вызывай милицию.

- Есть милицию! Зуева! Выполняй!

Топтунша (топтушка?) побежала куда-то на более широкую улицу и вскоре раздалась трель свистка. Через некоторое время прибежали и окружили нас милиционеры с винтовками наизготовку. Числом пять.

- Сержант милиции Махров! Оружие на землю! Кто такие?

- Не кипишуй сержант. Свои. Сержант госбезопасности Терехов. - топтун демонстративно неторопливо вытащил свои корочки и показал милиционеру. Оружие ни он, ни мы с Олей на снег не положили.

- Не вижу написанное.

- Отправь бойца посмотреть.

Милицейский сержант кивком головы отдал распоряжение бойцу. Тот, не выпуская винтовку из рук, приблизился к нашему топтуну. Рассмотрел ксиву, кивнул милицейскому сержанту и отошел, все равно держа нас под прицелом.

- Остальные кто?

- Майор Никитин, лейтенант Усатова и младший сержант госбезопасности Зуева. - мы тут же предъявили свои документы - Окажите помощь раненым, сержант.

- Зимин! Посмотри что с ними.

Один из милиционеров приблизился к раненым гопникам. Те так и не переставали стонать, но агрессию уже не выказывали.

- Огнестрел по ногам.

- Перевязывай!

И боец начал изображать медицинскую деятельность. Видно было, что он не особо-то и горел желанием помогать явным бандитам, пусть бы сдохли, но приказ есть приказ.

- Что случилось? Кто стрелял? - спросил милицейский сержант.

- Придурки на гоп-стоп хотели взять.

- Вас?

- Нас.

- Стрелял кто?

- Я стреляла. - ответила Оля.

- А вы, майор?

- А я по-старинке, ножиком...

Махров улыбнулся глядя на меня. Но тут заметил торчащий из живота урки нож и... ничего не сказал. Только хмыкнул...

- Горлов! Беги найди телефон и вызывай наших

- Есть! - милиционер убежал.

Спустя часа два, уже почти ночью, нас отпустили из отделения милиции. Ну, как отпустили... Примчался все тот же Жучин, которому Терехов дозвонился из отделения, и предложил Махрову стать героем этого вечера, т.е. взять задержание и уничтожение гопников на себя. Со всеми положенными преференциями. Не нужно нас с Олей светить. Вообще не нужно! Не было нас тут и все... Махров не то чтобы с радостью, но согласился. Его начальство, получив вполне прозрачные намеки, возражений тоже не имело. А гопникам объяснили как и что надо говорить. Впрочем, то уже были не наши дела. Мы с Жучиным на машине убыли в Тушино. Продолжать на следующий день то, что должны были делать.

***

А должны были, ни много ни мало, а учить будущих вертолетчиков и помогать конструкторам. Пока готовились помещения в Люберцах все осуществлялось в Тушино. Пока не было готовых машин, Оля учила будущих пилотов теории тактики применения вертолетов. Я занимался больше тем, что предлагал внести те или иные изменения в актуальную конструкцию машины. Ну, например, отсутствие некоторых приборов, которых еще не было в этом времени и без которых можно было бы обойтись, полагаясь на растущий опыт и здравый смысл пилотов, существенно снижало вес аппарата. И это позволило усилить бронирование снизу для лучшей защиты от стрелковки и даже зенитных автоматов. Приходилось и рубить на корню хотелки "местных" стратегов навесить на подвесы скорострельные пушки калибра 45 миллиметров. Я сразу сказал, что отдача замучит. Это вам не мой Ми-28. Да и вообще "ваш пока еще фанерный". И вообще "не торопитесь совершенствовать, сделайте то, что требуется".

В общем, потихонечку "местный" Ми-8 обретал свой облик, становилась понятна и отрабатывалась технология производства. И первый Ми-8 взлетел 6 января 1943 года. Взлетел без моего участия, пилотом был летчик-испытатель, капитан Мяснов. И это не советское руководство мне не доверяло, а оно рисковать мной не хотело. Одно дело грохнется свой испытатель, который прекрасно понимает свои риски и идет на них, и совсем другое когда разбивается единственный носитель информации, которой нигде в мире нет.

Однако, взлет прошел нормально. Машина повисела в воздухе и плавно опустилась на землю. В целом, в Сереге Мяснове я был уверен, да и покатал его вторым пилотом на нашем "Мишке". Ну чтобы прочувствовал как это взлетать и садиться вертикально. И полет показал. Т.е. капитан был вполне себе спокоен при испытаниях первого Ми-8.

Через пару часов он же совершил полет по коробочке. Вроде все прошло нормально. Но лицо его было встревоженным.

- Что не так, Серега?

- Не пойму. Вроде какая-то вибрация присутствует. Причем, такая, что то есть, то ее нет. На твоем вертолете подобного не ощущалось. Тебе бы полетать.