Шальной ветер

Зашла в дом и не увидела Люка. Заподозрив с его стороны диверсию, быстро забежала в столовую комнату. Но здесь оказалось пусто. Уже не спеша Алекса поднялась на второй этаж и осторожно открыла дверь в его комнату. Пока она размышляла обо всём подряд у калитки, Люк заснул в обнимку с подписанной фотографией Карея. Девушка вытянула из его вялых пальцев карточку, прочитала: «Счастливчику Люку, который упал с лестницы и сумел не сломать башку. Карей Тиарнак-младший». Фыркнула от неожиданной надписи и положила фотку на столик рядом с кроватью. Затем легла рядом, натянула на братишку одеяло и осторожно обследовала голову, проверяя пространство над ней. Нашла место с наиболее разорванным полем и принялась за работу. Ведьм-студенток целительству начали учить с прошлого года. И уж с чем — с чем, а с ушибами и кровоподтёками Алекса справляться научилась на раз.

Через полчаса она осторожно поднялась с кровати и вышла из комнаты брата.

В столовой комнате заглянула в корзинку с кексами. Улыбнулась. Угощая своего любимчика, Люк забыл, что он сам любит шоколадные кексы. Даже странно видеть, что корзинка для выпечки не пуста… Алекса замерла. Вот оно! То, что заставит сестрёнок посидеть с малышкой Венди, пока старшие сёстры будут развлекаться на вечеринке! Прямо сейчас она испечёт огромное количество кексов, сварит их любимый компот и предложит сестрёнкам пригласить домой на сегодняшний вечер подружек! И за Люком присмотрят, хоть он теперь почти здоров, и за малышкой.

Алекса сбегала к себе, переоделась и принялась за выпечку. Испечь кексы — дело нехитрое, главное — поколдовать над тестом. Из любого колдовства Алекса предпочитала детские песенки. На их мотив можно было петь что угодно — лишь бы было доброе и вкусное в словах. Вот и сейчас, замешивая тесто, она считала-напевала:

— Я в тарелку положу чашечку муки одну — это будет раз. А муку смешаю — с чашкой сахарка, что тает, — это два. К ним добавлю малость соды, чтоб дышалося свободней, — это будет три. Вот сметаны чашка, полстакана масла — будет и четыре-пять. Всё смешаю я опять. Будет моё тесто мягким и чудесным. Будут коржики и кексы из духовки пахнуть интересно. А потом в корзинке радовать сестринок… — Алекса на последнем слове фыркнула и засмеялась. Чего не придумаешь, лишь бы в рифму хоть чуть-чуть попасть!

Под отличное настроение и тесто получилось отличным. Девушка быстро смазала формы и наложила туда порции теста, добавив сверху изюминок, чтобы тесто стало похожим на улыбающееся лицо: младшие обожали такие нехитрые штучки. Всё это, пока отмывала посуду, расстоялось — и Алекса сунула противень в духовку. Сорок минут. Пора бежать в комнату. Перед тем как уйти из кухни, девушка поставила «таймер»: не моргая, глядя на кухонные часы, она подправила свой браслет из ракушек. Теперь время, наколдованное на браслет, заставит ракушки зашевелиться, если его хозяйка вовремя не вспомнит про выпечку.

И с лёгкой душой Алекса отправилась к себе в комнату, чтобы посидеть немного перед стареньким компьютером… Через полчаса она вздохнула, закрывая «страницы» с «огненным баскетболом». И её брат считает, что это увлекательная игра?! Впечатляет — это да. Но ведь этот баскетбол, с позволения сказать, — сплошной риск для игроков!

Обычная игра, которая перестаёт быть обычной, едва игроки к середине первых пяти минут разогреваются. А потом… Потом площадка вспыхивает огнём. А игроки продолжают играть. Потом вспыхивает огнём мяч — игроки продолжают играть. Зрелищно, ничего не скажешь… Но ведь это ужасно! Да и зачем такая игра нужна?

Игра, в которой игроки не только играют, но и защищаются от огня!

Она успела даже влезть в статистику по игре: были игроки со страшными ожогами, так что игра могла закончиться и тем, что в больницу попадали сразу несколько человек!

Алекса вдруг поймала себя на странной мысли: а если Люк прав? Если и в самом деле мужские разговоры — это разговоры не то, что с женщинами? Ведь Карей и её братишка что-то же понимают в это адском баскетболе? А она, как ни странно, нет. Не понимает, как можно с риском для жизни продолжать играть в ревущем пламени. Хватать горящий мяч — одновременно удерживая защиту от огня… Никогда она не думала об огневиках так, как сейчас: да они сплошные психи-самоубийцы!

Спускаясь на кухню, она вспомнила, что хотела ещё посмотреть, почему фамилия Карея имеет приставку «младший». Он из знаменитой семьи? У него есть родственник-тёзка? Или он тёзка отцу?.. А потом пожала плечами: зачем? Зачем ей это выяснять? У неё есть спокойный и рассудительный Мэтти. И она не болельщица в такой азартной и опасной игре. Хотя… Надо признать, что в этой игре Карей совершенно преображается. Он становится быстрым. Нет, даже не быстрым — стремительным. И опасным.

Она снова недоумённо подняла брови, машинально беря прихватку и открывая духовку: кому-то же нравится смотреть эту игру. Но она… Зная теперь, что это такое, даже думать об «огненном баскетболе» не может без содрогания.