Шалом

– Спрашиваешь! Эта старорежимная зараза всегда есть в моем баре! Ладно, развлекайся! Опрокинь стаканчик, а я пойду пока займусь гостями!

Андрэ нашел на столе знакомую квадратной формы бутылку и налил себе полстакана. Это был старолитовский «Крупник», крепкая и терпкая, настоянная на меде водка – напиток когда-то популярный в Беларуси, в восточных землях Речи Посполитой. Позже там его рецептуру забыли и разливали теперь только в Польше. Всякий раз, когда Андрэ возвращался на Коронные земли, из всех напитков он отдавал предпочтение именно «Крупнику». Каждый его глоток казался ему приветом из того терпкого времени, когда их страна простиралась от моря до моря, а в ее городах, замках, мястэчках цвел сладкий как мед золотой век сарматской культуры.

Пришпорив коня двумя изрядными глотками сарматской культуры, Андрэ пробежал взглядом по комнате, рассматривая находившихся в ней гостей. Несколько человек показались ему определенно знакомыми. Видимо, они встречались раньше на каких-то тусовках. Важных теток он также сразу приметил.

«Удивительно, почему все кураторши так любят черный цвет? – с легким раздражением подумал Андрэ. – Если б меня попросили описать их типичный портрет, я бы сказал: среднего роста, худощавая, с небольшой сексапильной задницей, часто в очках, но обязательно во всем черном. Вот и сейчас не надо быть большим умником, чтобы узнать их – комиссарши с маузером в голове, черные капелланы при армии, дарующие художнику патент на вечную жизнь!»

По расслабленной атмосфере в мастерской было понятно, что гости крутились вокруг стола со штофами уже не первый час, так что некоторые даже успели заснуть. Здоровенный, совершенно лысый толстяк, закинув голову назад, сидя спал на хозяйском диване. Вокруг капелланов в черном увивалось несколько человек. Посвящая их в свои концепции, они листали портфолио.

«А это, наверно, художники. Солдафоны! Пыжатся, стараются обратить на себя внимание. Явно хотят, чтобы их пригласили поучаствовать в крутом проекте». – С каждым новым глотком меда сарматский конь уносил Андрэ все дальше в бунтарскую степь. – «Интересно, почему эти феи в черном никогда не появляются у нас? Будто мы заповедник для недоделанных, не стоящий их драгоценного времени и внимания! – раздраженно подумал Андрэ. – Всякий раз, доехав до Буга, они прыгают на свои кураторские метлы и летят прямой наводкой аж до Москвы. Хреновы ведьмы! Не помню случая, чтобы кого-то из наших пригласили на действительно серьезную выставку. Черт возьми! Когда думаю о неприятном, голова начинает страшно чесаться! Попробую ее сегодня помыть».

– Пошли, я тебя представлю! – прервал его раздражение неожиданно появившийся Яцек. – Постарайся ей понравиться! Она, если захочет, может тебя из говна вытащить! – Он плеснул себе в бокал еще красного вина и потянул Андрэ знакомиться с феей в черном.

– Хочу вам представить, это Андрей, мой приятель из Беларуси! Замечательный художник! Один из лучших! А это… – Далее он назвал фей по именам, которые Андрэ все равно не запомнил, что-то типа Бастинда, Брузгильда и Лаура.

Все три феи заворожено уставились на Шелом. Наконец, главная из них, видимо решив, что сейчас этот язык более уместен, произнесла на ломаном немецком:

– Вы из Беларуси! Зер интэрэсант! Никогда не удавалось там побывать. Наверное, у вас сейчас не легко, диктатор…

– Да! Да! Очень не легко! Диктатор! Несчастная страна! Бедный народ! – Андрэ немного развязано перебил ее. – Мужики с револьверами и стеклянными глазами! А еще из последних новостей – все медведи из Москвы к нам перебрались! Теперь по улицам ходят! Вы не представляете! Как-то зимним вечером выхожу на Октябрьскую площадь к Дворцу Республики – это такое центровое место в Минске, где каждый год на Рождество каток заливают, – и глазам не верю! На катке медведи на коньках! Представляете, настоящие мохнатые медведи перед Дворцом Республики на коньках катаются и держат в руках, то есть в лапах, – банки с пивом! А два самых здоровенных забрались на крышу Дворца Профсоюзов и трахаются там на глазах у всей публики! Вообразите себе, лапы раскорячили и трахаются!

Андрэ замолчал. Феи в черном с недоумением смотрели на него, время от времени переводя взгляд на Шелом. Яцек, который тоже немного опешил от такого неожиданного выступления, наконец прервал паузу:

– Андрей делает очень интересные проекты из соломы! Огромные инсталляции! Я видел одну из последних в Германии. Он построил целый алтарь! Представляете, высоченный барочный алтарь! С распятием, колоннами, скульптурами, ангелочками. И все-все-все из соломы!

Феи в черном немного ожили. Одна из них, что была помоложе, прощебетала птичьим голоском:

– Алтарь из соломы! Зер интэрэсант!

Но тут опять вступил Андрэ, который, видимо, решил произвести на пиковых фей действительно неизгладимое впечатление. Святополк на его голове прорычал: «А ведь старуха сказала: тройка, семерка, туз!», и вслух он мрачно произнес: