Шалость: сборник рассказов о любви

– Ты теперь моя жена, законная жена, – осклабился Виктор.

– Ты слишком много выпил, – защищалась я.

– Мне это не помешает, – засмеялся муж.

Он повалил меня на кровать, задрал подол, сорвал трусики. Я лежала, стиснув зубы, по щекам текли слезы. Слава Богу, все закончилось быстро. Виктор довольно крякнул, откатился и тут же захрапел. А я до утра глотала слезы. «Просто он много выпил», – успокаивала я себя. Но все повторилось и на следующую ночь и через ночь. Виктор думал только о себе, чувства партнерши его не интересовали. Я научилась лежать тихо, не шевелясь, представляя себя далеко от убогой комнатки и нелюбимого мужчины. Спасала работа. Я бралась за любую шабашку, лишь бы не идти «домой». Вспоминала ли я Бена? Иногда. Очень редко. Он представлялся плодом моего воспаленного воображения. Вскорости Виктор заговорил о ребенке. Ребенок. Может, ребенок примирит меня с реальностью? Лиза родилась летом. Чудесное время. Я спустилась с каблуков на грешную землю, оставила любимую работу. Теперь у меня были Виктор и Лиза, Лиза и Виктор и полное одиночество. Все дни проходили в стирке пеленок, готовке и уборке. Сна катастрофически не хватало. Зато не оставалось времени на мысли. Вечером я просто падала от усталости, засыпая на ходу.

– Да сколько она будет орать? – злился Виктор. – У меня завтра тяжелый день.

– У нее колики, – с трудом передвигая ногами, я брала коляску и выходила на улицу. – Баю, баюшки, баю, не ложися на краю.

***

– Мне обещают квартиру, – радостный Виктор влетел в комнату. Я кормила Лизу.

– Ну, давай, еще ложечку, – уговаривала я. Лиза капризничала, хныкала, резался зубик.

– Ты меня слышишь? – крикнул муж.

Лиза в голос заревела.

– Слышу, не глухая, – огрызнулась я, успокаивая ребенка.

– Нужен еще один ребенок, – заявил муж.

Я чуть не выронила ложку.

– Что? Я не ослышалась? Я едва держусь на ногах от усталости. Ты весь день на работе. Я кручусь на общей кухне, – возмутилась я.

– Чтобы не крутиться на общей кухне, нужно родить еще одного ребенка. Иначе будем ютиться в однокомнатной.

***

– Кто родился? – орал муж под окнами роддома.

– Девочка, – крикнула я, злорадно глядя, как изменилось его лицо. Казалось, даже цветы в его руках завяли.

Лиза по сравнению с Верочкой была сущим ангелочком. Верочка орала все дни и ночи напролет. Спустя несколько месяцев я походила на собственную тень. Под глазами залегли круги, из глаз исчез блеск. Жизнь песком утекала сквозь пальцы. Сопли, болячки, прививки, садик. Правда, Виктору дали двухкомнатную. Я крутилась на своей кухне и купалась в своей ванной, избегая смотреть в зеркало на чужую усталую тетку. Иногда приезжала мама – неслыханный, незабываемый праздник. Я могла поспать. О большем не мечтала. Незаметно пролетели пять лет. Пять долгих, нескончаемых лет.

– Чуть не забыла. Тебе кто-то звонил. Какой-то иностранец, – между прочим заявила мама, помешивая на плите суп.

Сердце пропустило удар. Я села, чтобы не упасть. Только один иностранец знал мой домашний номер. Рано утром я была у мамы.

– Дочка, что за спешка? – удивилась мама, открывая дверь. – Гулять пойдем? – поинтересовалась позже. Я, как приклеенная, сидела возле аппарата. Боялась выйти в туалет, какой там гулять.

– Алло, алло, – кричала в трубку, сердце готово выпрыгнуть из груди. – Мама, тетя Надя.

Пока мама разговаривала, я в волнении грызла ногти. «Вдруг Бен позвонит именно сейчас?»

Он не позвонил. Я в расстроенных чувствах приползла домой. Уложила девочек и долго не могла уснуть. «Позвонит – не позвонит?» Позвонил на следующий день. Приезжает. О, Господи, приезжает. На целую неделю. Я провела ревизию гардероба, извлекла на свет туфли на каблуках и очаровательное голубое платье с юбкой-солнце.

– Посидишь завтра с девочками? – невзначай поинтересовалась я у матери, крутясь перед зеркалом. – У меня кое-какая работа нарисовалась.

***

Высоко в небе улыбалось умытое недавним дождем солнцем, весело щебетали птицы, озорно стучали каблучки. Ноги с непривычки побаливали, но, какое это имеет значение, когда в столице – май? Душа пела, хотелось расцеловать ту молодую, влюбленную пару и даже того надутого дяденьку в пальто. Хотелось крикнуть: «Я иду встречать самого лучшего мужчину в мире». Даже метро казалось менее грязным и людным.