Шалость [СИ]

По коридору шла напряженно выпрямив спину. Мне казалось, что уже каждая собака в офисе в курсе нашего с Борисом Палычем маленького приключения.

Паранойя?

А то…

В кабинете коллеги что-то очень бурно обсуждали.

— Прикинь, он мне так и сказал, — навострила ужи, внутренне обмирая от страха, — Я женат, но люблю только тебя.

— А ты что?

— Послала его, разумеется. На фига мне такие проблемы.

Выдохнула от облегчения и уселась за свой стол, включая компьютер. Посмотрела на девственно чистую столешницу и нахмурилась. Мне казалось, что вчера я так, бежала, что оставила недопитую бутылку на столе. В уме придумала для девчонок вполне правдоподобную версию появления бутылки. И каково же было теперь удивление — ее не оказалось.

Нагнулась к мусорке. Там только вчерашняя обертка от шоколада. Значит уборщицы не было.

Не ужели Борис Палыч постарался?

Надеюсь, остатки «Баккарди» пошли ему на пользу.

С этой мыслью, усилием воли заставила себя переключиться а работу и чуть не подпрыгнула на месте, когда буквально через несколько минут в наш шумный отдел в привычной хозяйской манере зашел Борис Палыч.

Взгляд его скользнул по ряду разнообразных женских причесок, остановился на моем гладко зализанном пучке.

— Зайдите ко мне, Галина, минут через пятнадцать, — холодно выцедила эта скотина.

Я судорожно сглотнула и едва заставила себя выдавить обыденное:

— Хорошо, Борис Палыч.

Он удалился и едва за его спиной захлопнулась дверь девчонки загалдели:

— Злой сегодня, как стадо мамонтов!

— Светку уже с утра до слез довел.

— Изверг!

А у меня спина покрылась холодным потом.

Хочешь не хочешь, а идти придется.

Порылась в столе, подхватила папку с давнишним отчетом, который я никак не могла донести до руководства и потопала на жертвоприношение.

Серкетарша Светочка и впрямь сидела с распухшим носом, который не могла скрыть даже дорогая косметика. Вообще Светка мировая девчонка. Еще глупенькая, правда, но это по молодости.

Хотя кто бы говорил. Сама вроде тетка взрослая, а отожгла такую…шалость…

Его драконское начальство привычно восседало в своем кресле, что-то увлеченно листая на ноутбуке.

Меня аж передернуло. Как вспомню, что мы с ним делали на этом самом кресле… Боюсь, теперь я не с могу нормально воспринимать этот кабинет.

Может он меня все же уволит? А?

— Проходите Галина, — он отрывается от экрана и смотрит в упор.

Хмуро, пронизывающе, испытывающе.

Нацепляю на лицо свою самую кирпичную из всех морд и протягиваю папку с отчетом.

— Вы просили рассчитать показатели по кварталу. Все готово.

Он сухо кивает, но даже не делает попытки забрать у меня папку, и я просто кладу ее рядом, выжидающе глядя на него.

Типа я не в курсе зачем он меня позвал.

— Я хотел поговорить с вами по поводу… — он замялся на мгновение, откашлялся, — вчерашнего.

— Вчерашнего? — максимально натурально удивилась я.

— Да. Вы вчера злоупотребляли алкоголем на рабочем месте, — холодно припечатал он.

Я опустила взгляд от его лица и застыла где-то на уровне идеально выглаженной рубашки, прямо по центру.

— Я… — замялась, вытирая ладони о строгие брюки, — Я только хотела заехать за ключами от дома. Забыла их на столе, ну…и вечер был неудачным. Расстроилась сильно. Прощу прощения этого больше не повториться.

Подняла на шефа самые честные глаза и добавила чуть удивленно:

— А вы разве были вчера в офисе?

Если я хотела испортить настроение нашему дракону еще больше, то, пожалуй, у меня это вышло просто блестяще. Бедная Светка…

— Был. А вы разве не помните, как приходили ко мне в кабинет? — и никакого игривого намека, ни романтического посыла.

Твердолобость ходячая!

— Нет, — проблеяла я.

— Да, неужели, — прищурился он и, либо меня глючит или он чуть улыбнулся?

И вот тут-то настал настоящий писец — я поняла, что возбуждаюсь. От одной его улыбки, которую едва ли в офисе, кто-то когда-то лицезрел.

В голове молниеносно пронеслись картинки одна пошлее другой.

Ах, чтобы можно было делать на этом красивом столе. Вот если бы он властно нагнул меня прямо на вот эту прелестную кипу документов и содрал эти жутко неудобные штаны.

В низу живота заметно потеплело, и я сжала ноги.

Твою мать! Твою мать!

Мне только этого сейчас не хватало!

— Заходила к вам? — с трудом сглатывая слюну выдохнула я, — Наверное, я хотела вас поздравить с праздником. Двадцать третье вчера было, как никак. Надеюсь, я вам сильно не надоедала. Я, когда выпью, болтлива жуть, и самое обидное ничего не помню на утро… Мне так стыдно, Борис Палыч. Простите меня, пожалуйста!

Борис Палыч повертел в руке карандаш и отложив его сказал:

— Хорошо. Ваши извинения приняты, но впредь я не потерплю подобного. Вы свободны.

Я чуть челюсть не уронила на колени.

Что? И это все?

Ни увольнения, ни выговора, ни штрафа. Даже без выволочки.

И вот тут меня прямо накрыла настоящая женская гордость — эк я ему качественно отсосала. Даже не рыкнул.

Соскребла себя со стула и чувствуя пятой точкой прожигающий взгляд Бориса Палыча, выскользнула за дверь.

Улыбнулась Свете.

Жизнь продолжается.