Шалости нечистой силы

— И еще агрессивно. Как будто хотите наказать кого-то. Может даже убить… Нет, не всерьез, конечно, не смотрите так на меня! Вы, несомненно, воспитаны в духе культурных и гуманитарных ценностей, и убивать никого, разумеется, не собираетесь… Это так, эмоция, знаете, на уровне восклицания:

«Убила бы!», — за которым, к счастью, поступки не следуют. Но агрессию куда-то надо выплеснуть, и вы наполнили ею ваш танец… Впрочем, может, я и не прав.

Пойдемте посидим в баре, вы не против? Ей-богу, вам надо перевести дух.

И не ожидая ответа от Марины, он взял ее под локоть и вывел с площадки.

Она не сопротивлялась. Молодой человек был приятным, вполне интеллигентным и весьма проницательным. Пожалуй, он ее заинтриговал.

В баре она рассмотрела его повнимательней: лет 28-30, волосы светлые, чуть рыжеватые, глаза зеленые, — вполне хорош собой… В нем угадывается некая вальяжность, уверенность в себе — он, несомненно, хорошо зарабатывает и занимает приличный пост. И вдруг Марине показалось, что она его уже когда-то где-то встречала…

— А я вас однажды видел на дискотеке… Если мне память не изменяет, пару недель назад. Вы были с каким-то молодым человеком…

«Ага, — подумала Марина, — вот почему его лицо показалось мне знакомым!»

— Меня зовут Славой, — представился молодой человек. — А вас? Если не секрет, конечно?

— Марина.

Интересно, а как же столь манившее ее инкогнито? Она не успела даже подумать, как губы произнесли ее настоящее имя… Плохая актриса из Марины!

Ладно, не страшно; но теперь осторожно: фамилию называть не будем.

Но он и не спросил.

— Держу пари, Марина, что вы со своим кавалером поссорились! Ваш танец просто кричит об этом!

Марина нахмурилась.

— Только не сердитесь, пожалуйста, я вовсе не собираюсь лезть в ваши сердечные дела. Я просто… Честно говоря, вы мне очень понравились, и я таким неловким, можно сказать, способом пытаюсь выведать, есть ли у вас кто!

Наконец, она улыбнулась.

— Так и быть, скажу вам правду: он мне не более, чем приятель.

— Разве с приятелями ссорятся? — удивился Слава. — Ссорятся с близкими друзьями, с родственниками — с теми, с кем есть, что делить! А когда делить нечего, — очень легко жить в мире и в прекрасных отношениях, так ведь?

Слава не мог даже себе представить, как точно попал в «яблочко»!

Марине очень даже есть что делить с «родственниками»! Он весьма неглуп, этот Слава…

— Вы правы, я действительно настроена очень агрессивно. Но мой приятель тут не при чем…

И, неожиданно для самой себя, она вдруг добавила: «Все дело в мачехе».

На втором коктейле она рассказала Славе почти всю историю, опустив только самые интимные подробности. На третьем Марина плакала, испытывая невероятное облегчение от этих слез и от того, что кто-то участливо слушает, вникая во все нюансы ее чувств.

— Я ее ненавижу, стерву! Она колье украла, понимаете, у-кра-ла!

Стырила, сперла, как последняя воровка! Если бы оно еще было просто драгоценностью! А оно — память о маме! — захлебывалась Марина коктейлем и слезами.

Слава осторожно похлопал ее по спине.

Марина довольно сильно опьянела. Язык ее поворачивался с трудом, но, несмотря на это, речь была все еще связной.

— Вашему горю можно помочь, — приблизил к ней лицо Слава. — На свете существуют люди, которые умеют разговаривать с замками!

— Вы — вор? — Марина откинула голову — покрасневшие щеки, сверкающие глаза — и посмотрела на него в упор.

— А что, похож? — улыбнулся Слава.

— По-вашему, я знаю, как выглядят воры?

— Нет, успокойтесь, я не вор. Просто я знаю кое-кого, кто мог бы нам помочь открыть дверь, за которой лежит ваша драгоценность… Это мой друг детства, в одном дворе росли, и, хотя судьба дала нам разные шансы, мы дружбу сохранили… Он работает слесарем, и ему столько раз в жизни приходилось открывать замки в квартирах бестолковых жильцов, что он, пожалуй, даст фору любому взломщику… А сейчас будет лучше, если вы пойдете домой. Я вас провожу.

Вы на метро, на машине?

— На машине, — икнув, ответила Марина.

Слава посмотрел на нее, чуть усмехнувшись:

— Вот уж за руль вам садиться точно нельзя. Адрес-то свой не забыли?

Я вас довезу. Не бойтесь, я в гости напрашиваться не стану… Я вам оставлю свой телефон — видите, даже не прошу ваш — и вы мне завтра, если сами захотите, позвоните… Договорились?

Марина, снова икнув, кивнула, и нетвердыми шагами направилась в туалет. Завершив основные дела, она хотела подкрасить губы, но почему-то помады в ее сумочке не было. Марина махнула рукой на свое отражение в зеркале, сочтя, что ее откровенно пьяный вид уже ничто не спасет, и вернулась к Славе:

«Поехали, служба спасения…»

Слава, как обещал, деликатно высадил ее у подъезда, припарковал Маринин Фольксваген, двусмысленных намеков не делал и к ней не напрашивался.

Только пожелал спокойной ночи и, оставив в ее руках клочок бумаги с телефоном («Извините, в дискотеку свои визитки не беру…»), отправился ловить такси.

* * *