Шалтай–Болтай в Окленде. Пять романов

— А хиты у вас продавать и не получится, — заметила девушка, — во всяком случае, в нашем городе.

— Почему это? — спросил удивленный Шиллинг.

— Хэнк — один из самых толковых закупщиков в поп–индустрии. Люди приезжают сюда из Сан–Франциско за пластинками, которых им не удалось достать в Лос–Анджелесе.

— А здесь находят?

— Обычно да. Всем, конечно, не угодишь.

— Откуда вам столько известно про этот бизнес?

Девушка мимолетно улыбнулась.

— А вы считаете, что я хорошо в нем разбираюсь?

— Ведете вы себя так, будто разбираетесь. Притворяетесь, значит.

— Я раньше гуляла с парнем, который работает у Хэнка на складе. И я люблю фолк и би–боп.

Отойдя в глубь кабинета, Шиллинг вытащил сигару, обрезал кончик и прикурил.

— В чем же дело? — спросила девушка.

— Я не уверен, что смогу поставить вас за прилавок. Боюсь, вы вздумаете указывать посетителям, что им должно нравиться.

— Вот как? — Она задумалась, потом пожала плечами. — Это будет зависеть от них. Я могла бы им помочь. Иногда это не повредит.

— Как вас зовут?

— Мэри Энн Рейнольдс.

Ему понравилось, как звучит ее имя.

— Я — Джозеф Шиллинг.

Девушка кивнула:

— Я так надумала.

— В объявлении был указан только телефон, — сказал он, — но вы добрались прямо сюда. Вы обратили внимание на мой магазин.

— Да. — Воздух вокруг зазвенел от напряжения. Она вдруг поняла, что происходит нечто очень важное.

— Вы здесь родились? — спросил он. — Милый городишко; мне он понравился. Он, конечно, небольшой и не слишком активный.

— Да он мертвый, — она подняла лицо, и он увидел в ее глазах непреклонное суждение, — будьте реалистом.

— Ну, может, для вас он и мертвый, вы от него устали.

— Я не устала от него. Я просто в него не верю.

— Здесь есть во что поверить. Пойдите, посидите в парке.

— И что там делать?

— Слушать! — выпалил он. — Идите и послушайте… мир вокруг вас. Виды, звуки, запахи.

— Сколько вы платите в месяц? — спросила она.

— Для начала двести пятьдесят. — Он был раздосадован. — Что, пора вернуться на землю?

Это не соответствовало впечатлению, которое сложилось у него о ней, но теперь он подумал, что в ее вопросе не было особого прагматизма: она просто пыталась нащупать точку опоры. Он чем–то огорчил ее.

— За пятидневную рабочую неделю это неплохо.

— В Калифорнии женщинам нельзя работать больше пяти дней в неделю. А что потом? Насколько поднимется зарплата?

— Двести семьдесят пять. Если все пойдет хорошо.

— А если нет? У меня сейчас очень неплохая работа.

Шиллинг расхаживал по кабинету, курил и пытался вспомнить, случалось ли с ним раньше что–нибудь похожее. Ему было неспокойно… настойчивость этой девушки взволновала его. Но он был слишком стар, чтобы относиться к миру как к источнику опасности; слишком многое доставляло ему удовольствие. Он любил вкусно поесть, ценил и музыку, и красоту, и непристойные шутки — только если действительно смешные. Ему нравилось жить, а эта девушка видела в жизни только угрозы. Но она все больше интересовала его.

Она вполне могла оказаться той, кого он искал. Она бодрая; сотрудник из нее выйдет толковый. И она симпатичная; если ему удастся сделать так, чтоб она немного расслабилась, она станет украшением его магазина.

— Вы хотите работать в магазине пластинок?

— Да, — сказала она, — мне было бы это интересно.

— К осени вы уже войдете в курс дела, — он видел, что схватывает она на лету, — мы можем договориться об испытательном сроке. Мне нужно присмотреться… в конце концов, вы первая, с кем я говорю.

Из холла раздался телефонный звонок, и он улыбнулся.

— Наверное, еще одна соискательница.

Девушка ничего не ответила. Она как будто еще больше углубилась в свои тревоги, похожая на тех озабоченных зверьков, что он однажды видел; они часами жались друг к другу, не издавая ни звука.

— Вот что я вам скажу, — произнес Шиллинг, и голос его даже ему самому показался грубым и жестким. — Пойдемте напротив и что–нибудь съедим. Я еще не завтракал. Это нормальный ресторан?

— «Синий ягненок»? — Мэри Энн двинулась к двери. — Да, ничего. Там дорого. Не знаю, отрыты ли они так рано.

— Вот и посмотрим, — объявил Шиллинг, следуя за ней по коридору. Его обуяло легкомыслие, ощущение приключения. — А если закрыто, пойдем куда–нибудь в другое место. Не могу же я нанять вас, не узнав получше.

В торговом зале плотники били–колотили молотками поверх дребезжания телефона. Электрик, окруженный проигрывателями и колонками, безуспешно пытался расслышать сигнал усилителя. Шиллинг догнал девушку и взял ее за руку.

— Осторожней, — дружелюбно предупредил он. — Не заденьте косу — это провода для проигрывателей.

Под его пальцами рука ее была тверда. Он осязал ее одежду — сухое шуршание зеленого вязаного костюма. Он шел рядом и слышал едва уловимый аромат ее духов. Она была действительно на удивление маленькая. Она брела вперед, глаза в пол; на улице она не сказала ни слова. Он видел, что она погружена в свои мысли.

Когда они перешли дорогу, девушка остановилась. Шиллинг неловко отпустил ее руку.