Шалва Амонашвили и его друзья в провинции

Рассказывая о войне, дед охотно говорит о других. Их поступки кажутся ему достойными внимания, а о себе он говорит так: «А что я? Я простой солдат». О первых месяцах войны дед не любит вспоминать. Было плохо организованное отступление до Харькова, недоумение и растерянность, стыд перед людьми, их оставляли за собой, не сумев защитить. С первых дней войны дедушка показал себя инициативным бойцом, поэтому из Харькова его отправляют в Таллинское военно-пехотное училище, он заканчивает его с отличием. На предложение остаться в училище в качестве преподавателя дедушка ответил отказом, потому что хотел после победы вернуться в школу и учить детей, а во время войны свое место он видел на передовой. После учебы дедушка был назначен командиром лыжного отряда и направлен на Кавказ в сорок шестую армию, двенадцатую дивизию имени Верховного Совета Грузии. Задача отряда состояла в том, чтобы перерезать немцам дорогу на Новороссийск. дедушка смеется, говорит, что был в грузинской дивизии, а в отряде у него было «аж два грузина», но они были смелыми до безрассудства. А вот среди чеченцев и осетин попадались такие, которые стреляли в спину. Дедушка считает: «паршивые овцы», но их было мало, а кавказский народ – замечательный, со своими обычаями. В Осетии, когда они просили воды, им давали вина или водки-араки – давать воду у них не принято, это не гостеприимно, воду бери сам.

Когда начались наступательные бои, настроение у солдат изменилось, дедушка говорит, даже смелости прибавилось. С боями взяли Краснодар и Краснодарский край, но немцы просто так не сдавались.

Дедушка рассказывал, под хутором Урма-1 он пережил самую страшную бомбежку, во время которой погибло очень много людей. В полк перед этим поступило пополнение – молодые, еще не обстрелянные бойцы, и сразу такая бомбежка. Дедушка рассказывал – командир, рискуя жизнью, пробирался по окопам, чтобы проверить, как дела у новобранцев и подбодрить их, а после бомбежки он оказался седым. Я спросила деда: «Ты ведь тоже был командиром, что делал ты?» А дед говорит: «Да тоже самое». Во время бомбежки один солдат с перепуга выскочил из окопа и начал метаться в панике, демаскируя всех, а в небе «рама» – разведывательный самолет – ведет корректировку бомбежки. Этот солдат носится по полю и других ставит под удар. Дедушка говорит, как бы извиняясь: «Пришлось выскочить и сбить его с ног, затащить в окоп, чтобы опомнился». А ведь дед этому солдату жизнь спас, да и другим тоже, только считает – это обычное дело. Но когда дед рассказывает о том – в разведке солдатик спас его, и говорит о нем, как о настоящем герое. С двумя солдатами он отправился по реке Адогум в Колоботский лиман, необходимо было для успешного наступления разведать огневые точки врага. Они выполнили задачу, но на обратном пути их обнаружили и обстреляли. Один солдатик погиб сразу, а второй – грудью закрыл деда, чтобы тот доставил разведанную информацию. Весла уплыли, дедушка, лежа на дне лодки, руками цепляясь за камыши, загнал посудину в заросли, в топь, а затем, когда все стихло, добрался до своих и привез не только разведанные данные, но и тела солдат, чтобы захоронить их.

Каждый год девятого мая дедушка вспоминает своего спасителя.