Шамад (СИ)

А главное, в каком окажется дерьме, когда наконец сделает то, что ему поручили.

Люди требовали от него слишком многое. Они требовали от него быть святым, сами не обладая святостью. Как эта Грейнджер, которая следила за ним вчера. Смотрит на него так, словно ждет, что он начнет авадить первокурсников. Ожидает, что он сделает что-то плохое. Даже хочется что-то выкинуть, лишь бы она не разочаровывалась.

Хорошо Поттеру. За него все решает директор. Пасет шрамоголового. Какую бы только фигню тот ни делал, Дамблдор никогда его не наказывал. А если оступится он — то всё.

А еще этот шкаф. И Кэти. Кэти все еще в Мунго. Идиотка!

Блядь!

Хотелось разнести собственное лицо в отражении зеркала. Ударить себя за слезы, за слабость.

Блядь!

Он саданул по зеркалу, на секунду почувствовав удовлетворение.

Блядь!

Он ударил снова, сильнее, еще не чувствуя боли.

Блядь! Блядь! Блядь!

Его отражение залилось кровью и пошло трещинами.

Драко тяжело дышал, уставившись на порезанную руку. Он поднял взгляд и между красными разводами увидел на полу ботинок, обрезанный наполовину. Кто-то из назойливой троицы пробрался за ним в туалет под мантией-невидимкой!

— Акцио! — Драко обернулся.

Мантия-невидимка оказалась в руках. Только не она! Правильная, всегда готовая осудить, перед ним стояла Гермиона Грейнджер.

— Опять ты! — заорал он. — Убирайся!

— Малфой…

— Что, Малфой?! Вали отсюда!

— У тебя рука… кровь на руке…

— Оставь меня…

— Я могу залечить, я знаю заклинание…

— Мне не нужна помощь грязнокровки, — Драко распрямил спину и скривил рот, как делал всегда, когда хотел, чтобы его не трогали. Он давно выучил, как Грейнджер реагирует на это слово, и использовал его специально, когда хотел вывести ее из себя. Пусть обидится и убежит! Но Гермиона уже подняла палочку и шептала заклинание.

Испытывая злость, Драко не замечал, как сильно болели порезы. Это боль даже отвлекала от тяжелых мыслей. Но когда магия вырвалась из палочки Грейнджер, он сжал зубы, чтобы не вскрикнуть.

— У тебя нет другого заклинания?! — рваным голосом спросил он.

— Сейчас… сейчас все пройдет, — прошептала она. И он заметил, что она старается не смотреть на его раны.

— Сейчас тебя стошнит от вида крови, — сказал он.

— Не стошнит.

Драко смотрел, как затянулись порезы на руке. Боль постепенно уменьшалась и наконец с легким пульсированием ушла.

— Ты мне должен, — сказала она, убирая палочку за пояс.

Драко хмыкнул:

— Я тебя не просил.

— Да, но ты бил по зеркалу, Малфой.

— А тебе какое дело?

— Ты бил по зеркалу!

— Я могу ударить и тебя, — прошипел он, вмиг решив, что сможет запугать ее — и она наконец уйдет. Он двинулся в ее сторону.

Гермиона помнила, что он не ударил ее даже на третьем курсе. С чего бы ему бить ее сейчас? Она не двинулась с места. Драко Малфой, даже выросший за лето Драко Малфой, не мог ее напугать. Даже его злобный взгляд и вкрадчивая, как у хищника, походка не могла ее напугать. Малфой нависал над нею, и она вдруг вспомнила, как он бьет зеркало. Бьет, бьет и бьет, и даже хлынувшая кровь его не останавливает. Гермиона подалась назад. Драко ухмыльнулся и продолжил наступать. Гермиона сделала еще шаг, но уперлась в стену. Малфой снисходительно улыбнулся.

— Грейнджер, иди в свою уютную гостиную пить тыквенный сок, — сказал он насмешливо.

— Да? А ты прячешься в женском туалете? — подняла она подбородок, чтобы не показать, что он действительно ее пугает. — Все знают, что ты что-то задумал, Малфой. От тебя ничего хорошего не жди! — разозлилась она, понимая, что его руки по бокам держат ее, чтобы она не могла достать палочку.

Малфой усмехнулся. Он так устал от всего этого лицемерия. Он был рад, что сольет на кого-то свое разочарование и злость.

— И это говорит Гермиона Грейнджер? — сказал он язвительно. — Вы, гриффиндорцы, ради любви готовы перегрызть глотку любому, не так ли? Или все-таки ради выгоды? Я был там и видел, как именно Вислый попал в команду.

— Рон попал в команду, потому что он талантливый и смелый…

— Вислый попал в команду только потому, что его подружка Грейнджер умеет пользоваться заклинанием Конфундус.

— Он бы попал все равно.

— Я бы тоже попал все равно, даже если бы мой отец не подарил новые метлы команде.

Он отпустил ее руки и отстранился. Она схватила его за плечо. Он одарил ее взглядом из-под нахмуренных бровей. Гермиона отдернула руку. Они смотрели друг на друга некоторое время, не произнося ни слова.

— Я знаю, что за тобой таскаются две девочки, — начала она.

Малфой сжал зубы. Неужели она догадалась?

— А ты знаешь, что я делаю с девочками в туалете? — прошипел он. — А, Грейнджер?

Две странные девочки, которые вечно таскались за ним. В прошлый раз она бежала за ними до Выручай-комнаты, а когда поднималась по лестнице, Малфой уже вышел и спускался, но не с девочками, а с Крэббом и Гойлом, а девочки как под землю провалились.

— Я знаю, что девочки — на самом деле твои приятели, — сказала она, внезапно понимая, что так оно и есть. Не существует никаких девочек, а есть только Крэбб и Гойл. — Не изображай из себя того, кем не…

Малфой вышел из себя: