Шамал. Том 1

– Это спасает от стольких хлопот и неприятностей, Жан-Люк. Я согласна, это глупо, пережиток прошлого, но я не хочу, чтобы в меня плевали или чтобы какой-то вонючий полудурок махал членом в мою сторону или мастурбировал, когда я прохожу мимо, – Иран не Франция, и никогда ею не будет. Я согласна, это невероятно, что теперь в Тегеране я вынуждена носить некое подобие чадры, чтобы чувствовать себя в безопасности, когда всего месяц назад в этом не было никакой нужды. Что бы ты ни говорил, cheri, былой Тегеран навсегда канул в Лету…

Отчасти жаль, что так, подумала она, входя в квартиру. В нем было все лучшее от Запада и все лучшее от Востока – и все худшее. Но теперь, теперь я жалею иранцев, особенно женщин. Почему мусульмане, особенно шииты, такие зашоренные и никак не хотят позволить своим женщинам одеваться по-современному? Потому, что они такие подавленные и так одержимы сексом? Или потому, что боятся выдать себя? Почему они не могут смотреть на мир шире, как смотрим мы, палестинцы, или египтяне, или жители Дубая, Индонезии, Пакистана и стольких еще стран? Дело действительно должно быть в импотенции. Ладно, ничто не удержит меня от участия в Женском марше протеста. Как смеет Хомейни пытаться предать нас, женщин, которые шли ради него на баррикады!

В квартире было холодно, электрический камин по-прежнему работал на половинной мощности, поэтому она не стала снимать пальто, просто расстегнула его, чтобы не было слишком жарко, и села на один из диванов. Ее платье было из теплой ткани – парижская модель с разрезом на бедре. Оба мужчины это заметили. Сайада бывала здесь много раз, и квартира всегда казалась ей тусклой и неуютной, хотя Дженни ей очень нравилась.

– А где Дженни?

– Она улетела в Эль-Шаргаз сегодня утром, на 125-м.

– Так Мак тоже уехал? – спросил Жан-Люк.

– Нет, только она, Мак сейчас в офи…

– Я тебе не верю! – воскликнул Жан-Люк. – Она клялась, что никуда не уедет без Грязного Дункана!

Петтикин рассмеялся.

– Я и сам в это не верил, но она улетела, покорная, как овечка. – У меня еще будет время рассказать Жан-Люку о подлинной причине ее отъезда, подумал он.

– Дела тут плохи?

– Да, и делаются еще хуже. Казней становится гораздо больше. – Петтикин решил про себя не упоминать при Сайаде об отце Шахразады. Нет смысла ее расстраивать. – Как насчет чашечки чая? Я как раз приготовил. Вы слышали сегодня про тюрьму Каср?

– А что с ней такое?

– Толпа взяла ее штурмом, – сказал Петтикин, отправившись на кухню за чашками. – Они снесли ворота и выпустили всех на свободу, вздернули несколько человек из САВАК и полиции, а теперь ходят слухи, что «зеленые повязки» открыли там свой бизнес с мартышкиными судами и заполняют камеры кем только ни попадя, так же быстро освобождая их с помощью расстрельных команд.

Сайада сказала бы, что тюрьма была освобождена и что теперь враги революции, враги Палестины, несут заслуженное наказание. Но она промолчала, внимательно слушая Петтикина, который продолжал:

– Мак рано утром проводил Дженни в аэропорт, потом ездил в министерство, потом сюда. Он скоро будет. Как там с проездом к аэропорту, Жан-Люк?

– Глухая пробка в несколько километров.

– Старик оставил 125-й в Эль-Шаргазе на пару недель, чтобы вывозить наших людей – если понадобится – или доставлять сюда новые смены людей.

– Хорошо. Скот Гаваллан давно уже просрочил свой отпуск, и пара наших механиков тоже. 125-й может получить разрешение сделать посадку в Ширазе?

– Мы пытаемся договориться на следующую неделю. Хомейни и Базарган хотят полностью восстановить добычу нефти, поэтому, я думаю, они пойдут навстречу.

– Вы сможете доставлять сюда новые смены, Чарли? – поинтересовалась Сайада, спрашивая себя, следует ли позволять британскому 125-му действовать столь свободно. Проклятые британцы, всегда пытаются обо всем договориться потихоньку!

– Таков план, Сайада. – Петтикин добавлял в чайник кипятка и не заметил гримасы на лице Жан-Люка. – Британское посольство нам, по сути, приказало вывезти из страны весь неосновной персонал и родственников. Мы вывезли несколько сотрудников и Дженни, а потом Джон Хогг отправился забрать Мануэлу Старк из Ковисса.

– Мануэла в Ковиссе? – Сайада была удивлена так же, как Жан-Люк.

Петтикин рассказал им, как она прилетела сюда, и Мак-Айвер отправил ее в Ковисс.

– Столько всего происходит, что трудно за всем уследить. Что ты здесь делаешь и как дела в Загросе? Вы остаетесь на ужин – я сегодня готовлю.

Жан-Люк скрыл свой ужас.

– Извини, mon vieux[48], сегодня вечером никак не получится. Что касается Загроса, то там обстановка идеальная, как и всегда; в конце концов, это же французский сектор. Я здесь, чтобы привезти людей из «Шлумбергер», мы вылетаем завтра на рассвете, и мне придется вернуться с ними через два дня – как я могу удержаться, чтобы не слетать сюда лишний разок? – Он улыбнулся Сайаде, и она улыбнулась ему в ответ. – По сути, Чарли, мне давно полагается свободный уик-энд. Где Том Локарт? Когда он возвращается в Загрос?