Читаем Шаман 2. Чёртов чай (СИ) полностью

- И что это за фигня? Неужели это реальность? Так… Как бы узнать, правда это или всё-таки глюк? И ведь не спросишь ни у кого: "А вы как с инопланетянами общаетесь?" Сразу в санаторий загремишь, где Наполеон по соседству… Во я влип! Малдер новосибирский, блин! Хойя… это же какое-то растение, вроде… Интересно, Пух случайно на зеркало прыгнул или… СПЕЦИАЛЬНО? И что мне делать с этим… с этой… Хойей… а он какого, кстати, пола? У них разделение по половому признаку есть вообще? Или они эти… которые почкованием размножаются? О чём я думаю?! Чёрт, о чём я думаю? Кстати, а есть какая-нибудь памятка на такие случаи? У чекистов, наверное, есть. У них всё есть, даже чего нет, всё равно у них есть! Может, к ним за помощью обратиться? Да… и сразу к Наполеону… это ещё если повезёт! Ну и где ты, Хойя? Хойя! Это… я призываю тебя!

«Я сделал это… Я молодец! Миша, с тебя куриное филе, крестничек. А то, что было в прыжке - не было этого, да совсем и не пахнет!» – думал кот, ошалело оглядываясь вокруг. А в это время невидимый им пришелец стоял рядом и размышлял об этой непростой ситуации.

«Да, тяжелый случай. Я пока очень сомневаюсь, что правильного аборигена назначил смышлёнышем. Очень не хотелось бы объяснять баобабу, что такое чистая любовь. А ведь я уже пытаюсь это сделать. Какой тест ещё провести? Как мне стопроцентно быть уверенным в том, что Миша разумен? В шестой плотности ветры, дующие с моря, умеют рассказывать сказки, да так, что заслушаешься. А здесь что? Набор слов, равный детскому карманному словарику, написанному муравьём-дровосеком. Думай, думай, Курад.»

- Хойя! Ты здесь? Скажи, а какого ты пола? - парень вернулся к зеркалу и с интересом всматривался в отражение.

- Интересный вопрос. А какого пола бог? – засмеялся у него в мыслях пришелец, довольный интересным началом диалога.

- Чей? У вас тоже бог есть?

- Нет, не у нас, у всех. Создатель всего один.

<p>Сибирский случай Часть 2</p>

- То есть греки ошибались? У них-то как раз половой вопрос богов был проработан, Даже излишне, восемнадцать плюс, как говорится! - Миша был явно обескуражен.

- Греки человеческие качества приписали богам, поэтому они и разделились у них на женщин и мужчин… Ну так ты мне ответишь, кто бог? Какой у него пол? Не хочешь - не отвечай. Понимаю, что вопрос трудный.

- Да на этот вопрос полмира ответить не может! Другая половина, правда, отвечает легко и уверенно, поправляя автомат на плече… Так ты парень или девушка? Как с тобой общаться-то, Мистер Хэ?

- Ну давай в вашем мире я буду он.

- Не-е-е! Ты давай конкретно! - возмутился землянин. И в это время Пух, который, вообразил себя то ли гаишником, то ли разведчиком и скрывался под диваном в засаде, совершил диверсию века.

Резким броском кошачьей тушки он сбил Мишу с ног, ударив головой под колено. Миша рухнул как подкошенный. Пух хотел начать растирать лицо своего подопечного грубой тканью, чтобы вернуть его в сознание. Конечно же, ткань искать было некогда, а на скорую лапу тем более. Поэтому Пух попросту стал лизать Мишино лицо своим розовым шершавым язычком. Миша, который и не думал терять сознание, пребывал в недоумении от хулиганской выходки питомца. Но настоящий шок он испытал, когда услышал сквозь мурчание низкий басок Пуха:

У меня есть брат, друзья,

С ним мне море меньше лужи,

Потому что знаю я:

Я ему и он мне нужен!

У меня есть брат, друзья,

Самый лучший он на свете!

Друг без друга нам нельзя,

Друг за друга мы в ответе!

Пришелец снова засмеялся и прервал контакт, понимая, что тут и без него теперь хватит тем для обсуждения.

- Пух… Ты говоришь? – Миша озадачено смотрел на Пуха.

- Опа!… Ты понимаешь меня? – кот был не менее озадачен.

- Ты… разумный?

- Я всегда умный, с рождения, а не только раз! Чего, кстати, нельзя смурчать о тебе!

Мишины глаза по форме и размеру напоминали чайные блюдца, а Пух начал усиленно умываться, как делал всегда в минуты волнения.

Когда глубоко за полночь друзья вдоволь наговорились и уснули, Хойя Курад тихо разбудил кота.

- Пух, я предлагаю нам с тобой, как двум самым разумным представителям наших миров, немного получше узнать друг друга, ведь мы ни в коем случае не враги. Давай дружить, я же тоже почти кот!

Пух с презрением выслушал эту грубую лесть, подумал и… всё-таки не смог устоять!

- Дружить? Я не против. А ты за хвост дёргать не станешь?

- Нет, что ты, я очень мирный! - начинал забавляться собственными оправданиями Хойя.

- Мирный? А зачем погром у нас устроил?

- Погром - это случайность, я учился управлять вашими нервами. Но надеюсь, что пока я здесь, Миша тебя будет понимать на равных.

- На равных? Тогда давай дружить! Я парень суровый, но отходчивый. Хотя если что, ты у меня и до лотка добежать не успеешь!

- Хорошо, хорошо! Я осознал. Расскажи мне больше о Мише и о себе. Должен же я понимать, перед кем оказался в долгу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука