Шаман

Лично для Шамана наступило напряженное и невеселое время. Точно таким же тяжелым и безрадостным оно оказалось и для всей нации. Но через много лет Шаман будет оглядываться на ту зиму с ностальгией, вспоминая прекрасный деревенский вид, словно вырезанный опытными и терпеливыми руками, а затем вставленный в шар из хрусталя: дом и сарай. Замерзшая река и заснеженные поля. Овцы, лошади, дойные коровы. Каждый отдельный человек. Все в безопасности, и все на своих местах.

Но хрустальный шар столкнули со стола, и он падал.

Всего лишь через несколько дней после выборов президента, который всю кампанию строил на отказе от рабства, Южные штаты начали двигаться к расколу. Сначала взбунтовалась Южная Каролина, а затем вооруженные силы Соединенных Штатов, занимавшие два форта в Чарльстонской гавани, перешли в больший из двух — форт Самтер. Их сразу же взяли в осаду. Один за другим отряды милиции в Джорджии, Алабаме, Флориде, Луизиане и Миссисипи стали забирать форты у малочисленных по причине мирного времени федеральных сил, иногда — путем кровопролития.

Дорогие мама и папа!

Мы с Мэлом Говардом уходим сражаться за Юг. Мы не знаем точно, в каком штате завербуемся. Мэл вроде бы хочет поехать в Теннесси, чтобы служить вместе с родственниками. Мне, в общем-то, все равно, если только я не доберусь до Виргинии, чтобы передать привет нашим родственникам.

Мистер Говард говорит, что для Юга важно собрать огромную армию, чтобы показать Линкольну, что с ними шутки плохи. Он говорит, что не будет никакой войны, что это просто семейная ссора. Так что, думаю, я вернусь задолго до начала весеннего окота.

Кстати, папа: возможно, мне дадут коня и личное оружие!

Ваш любящий сын, Александр Бледшо Коул

У себя в комнате Шаман нашел еще одну записку, небрежно накарябанную на обрывке упаковочной бумаги и придавленную к его подушке братом-близнецом ножа, который ему подарил отец:

Братишка!

Позаботься о нем для меня. Я не хотел бы потерять его. До скорой встречи.

Старший

Роб Джей немедленно отправился к Джулиану Говарду, который, отчаянно хорохорясь, признался, что накануне вечером, покончив с делами, отвез мальчиков на своем бакборде в Рок-Айленд. «Богом клянусь, у вас нет абсолютно никаких поводов для возмущений! Они взрослые парни, а это просто небольшое приключение».

Роб Джей спросил его, у какой пристани он их высадил. Говард заметил, что крупная фигура Роба Джея Коула возвышается прямо перед ним, почувствовал холодок и презрение в голосе нахального докторишки и буркнул в ответ, что оставил их возле грузового пирса «Три звезды».

Роб Джей сразу же отправился туда, несмотря на то что шансы вернуть беглецов были очень незначительными. Если бы температура опустилась до такого же уровня, как иногда бывало в особо студеные зимы, возможно, шанс появился бы, но река не была скована льдом и пароходы ходили регулярно. Менеджер грузовой компании изумленно уставился на Роба, когда тот спросил, не видел ли он двух молодых людей, ищущих работу на плоскодонной лодке или плоту, идущим вниз по течению.

«Мистер, вчера мы погрузили и разгрузили семьдесят два судна, только на одном пирсе, притом что сейчас не сезон, а на Миссисипи фрахтовых компаний тьма-тьмущая. И большинство кораблей нанимает молодых людей, которые сбежали из дома, так что я и внимания на них не обращаю», — любезно пояснил он.

Шаман подумал, что Южные штаты откалываются от остальных с таким же треском, как кукурузные зерна, подпрыгивающие на горячей сковородке. Его мать с покрасневшими от слез глазами все время молилась, а отец навещал больных без обычной ободряющей улыбки. В Рок-Айленде один из торгующих кормами магазинов перенес почти все свои запасы в заднюю комнату и сдал половину помещения в аренду армейскому вербовщику. Шаман как-то раз и сам заглянул туда: ему вдруг пришло в голову, что, раз уж все равно у него жизнь не задалась, возможно, ему стоит завербоваться в санитары, ведь силы ему не занимать. Но капрал, записывавший добровольцев, иронично поднял брови, как только узнал, что Шаман глухой, и велел ему возвращаться домой.

Он чувствовал, что сейчас, когда почти весь мир летит к чертям, у него нет никакого права переживать о неразберихе в собственной жизни. В начале января, во вторник, его отец принес домой письмо, а в ту же пятницу — еще одно.