Шаман

– Знаешь что? – Светлана наклонилась вперед и загадочно понизила голос: – Если у нас сегодня все получится, то яйца для тебя приготовит сам Кирилл Константинович Кирсанов.

– Шутите? – недоверчиво прищурилась девочка.

– Серьезно. Как только вернется в ЦИК.

– Круто!

– Нет – пашот!

Глава 21

Странно было смотреть на то, как напротив друг друга, разделенные столом, сидят взрослый солидный мужчина с бородой и в очках и маленькая девочка с косичками. Еще более странным было то, что они не пили чай с пирожными, не играли в видеоигру и не обсуждали проблемы в школе, а вели серьезную беседу. Как это обычно происходит на научных симпозиумах и конференциях. Перед каждым на столе лежал включенный планшет – в секторе руководства ЦИКа удавалось поддерживать более или менее стабильную работу Сети, – и блокнот с авторучкой – на случай, если все же Сеть слетит. Светлана с Ашотом Самвеловичем сидели в сторонке, чтобы не мешать. Между ними находился маленький круглый столик с кофейным прибором и блюдом с пирожными. Сладости никого не заинтересовали, а вот кофе Багдасарян вливал в себя чашку за чашкой. Видимо, пытаясь таким образом компенсировать отсутствие коньяка.

Организовать эту встречу со Строггардом, как и ожидал Багдасарян, оказалось совсем не просто. Гунар представлял собой тип демократичного руководителя, но, когда Строггарду сказали, что ему следует обговорить очень срочный и важный вопрос с пятилетней девочкой, он сначала отнесся к этому как к шутке. Потом, когда Гунар понял, что Багдасарян говорит серьезно, он, признаться, задумался: а все ли в порядке у него с головой? В смысле не у него самого, а у Багдасаряна. Но поскольку Строггард был лингвист, а не психолог, поставить диагноз самостоятельно он не мог. И в конце концов уступил настойчивости Багдасаряна.

Строггард до последнего был почти уверен, что все это какая-то шутка или недоразумение. А значит, в конце концов, всему найдется разумное объяснение. Поэтому, когда в его кабинет действительно вошла молодая женщина, ведущая за руку девочку, одетую в форму младшей школы, Гунар несколько опешил. Однако он быстро взял себя в руки и почти серьезным голосом поинтересовался у гостей: что же привело их к нему?

Однако, стоило только девочке Ире приступить к изложению сути вопроса, Строггард понял, что отнестись к этому следует со всей серьезностью. Да и Багдасарян, признаться, перевел дух, поверив в то, что ему уже не придется оправдываться за то, что он из-за какой-то глупости оторвал от работы занятого человека. И все же, для того чтобы окончательно сбросить нервное напряжение, он не отказался бы пропустить граммов сто пятьдесят – двести хорошего коньячку. Но довольствоваться пока приходилось только кофе. Кофе – неважная замена коньяку. Но все же это лучше, чем минералка, которую им предложили вначале. Светлана, молодец, вовремя смекнула, что кофе в данной ситуации окажется более уместным.

Поначалу, слушая Ирину, Строггард постоянно должен был напоминать себе, что не нужно разевать от изумления рот. Образ светловолосой девочки с косичками ну никак не вязался в его представлении с теми идеями, которые она излагала. Ирина удивительно точно формулировала свои мысли и говорила исключительно правильно, не просто как взрослый, а как человек, привыкший вести серьезные научные дискуссии. Ей не нужно было лезть в справочник, чтобы отыскать какую-то информацию – она сыпала цифрами и фактами так, будто специально выучила все это наизусть. Пару раз, на пробу, чтобы все же убедиться, что это не искусный трюк, Строггард неожиданно перебивал Ирину и задавал ей вопросы из какой-нибудь совершенно иной области. Первый раз он спросил ее о факторах, влияющих на скорость распространения инфекционных заболеваний. Второй раз так и вовсе задал вопрос о составе космической пыли и ее роли в эволюции галактики – потому что сам на днях просматривал случайно попавшую на глаза статью на эту тему. И оба раза девочка четко, без запинки дала развернутые ответы на его вопросы. Более того, ответив на второй вопрос, Ира сказала, что прекрасно понимает, почему он ее об этом спрашивает, и она не только не в обиде, но на его месте поступила бы точно так же. Чем повергла Строггарда в полнейшее смущение.

Впрочем, очень скоро общение с Ирой уже не доставляло Строггарду никакого неудобства. Как и все, кому она уделяла хотя бы долю своего внимания, Гунар попал под волшебное обаяние этой маленькой девочки, разговаривающей, как взрослый человек с богатым жизненным опытом. Она не красовалась, не изображала из себя вундеркинда, не пыталась задавить собеседника своей эрудицией, хотя, скорее всего, это не стоило бы ей больших усилий – она хотела общаться на равных. И стоило только принять это правило, как все получалось как надо. Хотя все же порой Ириша ненадолго сбивала собеседника с толку, делая акцент на мелкие, малозначительные, с точки зрения взрослого человека, детали. Несмотря на ее мощный интеллект, она все же оставалась маленькой девочкой. И не позволяла об этом забывать.