Шаман, мудрец, целитель

— Инки называют это виракоча. — Кончиками пальцев он закрыл ей веки. — Я рад, что ты это увидел.

Из книги Виллолдо и Джендерсена «Dапсе оf thе Fоur Winds»

Сегодня, двадцать лет спустя, я начал понимать старого индейца и его слова о вкусе бесконечности. Я постиг, что восприятие бесконечности действительно способно исцелять и преобразовывать нас, освобождать от недолговечных оков недомоганий, старости и болезней. Больше двух десятилетий провел я среди шаманов в джунглях и высокогорьях Анд и понял, что человек — не только плоть и кровь, что он соткан из Духа и света. Сознание этого сквозит в каждой клеточке моего тела. Я убежден, что это повлияло на то, как я выздоравливаю, как старею и как умру. Восприятие бесконечности —ядро Процесса Просветления, важнейшей исцеляющей практики из числа описанных в этой книге.

Обучаясь у шаманов, я понял разницу между лечением и целительством. Лечение исправляет внешние симптомы; оно чем-то похоже на латание лопнувшей шины.

Лечение позволяет избавиться от последствий укуса змеи либо задержать развитие опухоли с помощью химиотерапии, однако не в силах помочь человеку избежать гвоздя на дороге, змеи в кустах или недуга, вызвавшего возникновение опухоли. Целительство — нечто более широкое, общее и полное. Целительство преображает всю человеческую жизнь, и очень часто, хотя и не всегда, приносит физическое выздоровление. Я видел много выздоровлений, не сопровождавшихся исцелением. Видел я и невероятные исцеления, хотя больного все равно не удавалось вылечить. Исцеление приходит как следствие ощущения бесконечности. В целительстве успех измеряется улучшением благополучия, обретенным чувством покоя, прилива сил и ощущения единства со всем живым.

Через несколько недель после случая с той миссионеркой я заболел воспалением легких после скитаний среди скал близ Мачу-Пикчу. Полный курс антибиотиков не помог совладать с инфекцией, кашель не прекращался. При каждом приступе кашля мои мышцы живота сводило судорогой. Мучаясь страшными болями, я поспешил к дону Антонио. Старый индеец предложил мне лечь на шкуру, лежавшую обычно в изножье его кровати. Сам он присел на подушку у моей головы и провел сеанс исцеления. Он призвал на помощь Четыре Стороны Света, а затем — Небеса и Землю. Затем он воздел руки, словно разводя в стороны воздух над своей головой, и медленно опустил их, прижав к бокам, как будто раздвигал стенки какого-то незримого пузыря. Он повторил то же движение, но на сей раз словно придвинул стенки пузыря ко мне, чтобы тот покрыл меня, как одеяло. У меня мгновенно возникло ощущение безопасности и уюта. Шум в голове прекратился, я погрузился в состояние неподвижности и безмятежности, какое прежде ощущал только в медитации. Доносившийся откуда-то издалека голос Антонио попросил меня дышать в одном ритме с ним. Я почувствовал, как частота моего дыхания повышается. Я чувствовал, как его пальцы описывают круги против часовой стрелки над ямочкой в основании моего горла; он извлекал из меня какуюто липкую субстанцию, наводящую на мысли о «сахарной вате». Я следил за происходящим отстраненно, словно это происходило с кем-то другим. Мне казалось, что это сон, ничем не нарушающий мое спокойствие. Потом моя левая рука начала невольно подергиваться. — Твой организм избавляется от отравляющей энергии, — пояснил дон Антонио. —Не бойся. Пусть все идет само собой.

Судороги дошли до левого плеча, а затем распространились по всему телу, до правой ноги. Они были совершенно непроизвольными и напоминали резкие толчки, какие бывают, когда засыпаешь. Правда, в этом случае подергивания усиливались. Они прекратились так же внезапно, как начались, и я тут же заснул.

Проснувшись, я первым делом взглянул на часы и понял, что спал около часа.

Антонио по-прежнему сидел рядом, поддерживая мою голову руками. Он спросил, как я себя чувствую. Я прислушался к своему телу и понял, что не могу пошевелиться. Как ни странно, это меня ничуть не взволновало. Мне казалось, будто я лежу на волнах теплого, спокойного моря. Антонио помассировал кожу на моей голове, и через несколько секунд мне удалось пошевелить руками и ногами, даже встать. Я чувствовал себя так, словно крепко спал целую ночь. Боль в груди полностью исчезла. Я спросил Антонио, что он сделал.

— Это Просветление, — сказал он и с улыбкой добавил: — Минувший час ты провел в объятиях бесконечности, но так только говорят, потому что там, где нет времени, нельзя провести минуту, час или год.

Он вылечил меня за один сеанс. Этого хватило, чтобы кашель полностью исчез.

Иммунная система пришла в действие, и я чувствовал, что выздоравливаю. Однако еще важнее было то глубинное исцеление, которым сопровождалось избавление от болезни. После Просветления я ощущал прочное спокойствие и безмятежность.