Пока я ругался с Ни, в тюремный комплекс забежал воин-Анхим и принялся о чём-то активно отчитываться перед Эмбром.
– Что? Всё настолько?.. Ох, проклятье... Неудачи преследуют нас даже здесь... – ворчит себе что-то под нос Эмбр, а затем поворачивается ко мне. – Сандэм, приготовления к защите от магической волны уже начинаются. Я нужен своему отцу, а ты нужен здесь.
– В каком смысле? – не понимаю я.
– Заключённый что-то скрывает. Он прибыл сюда позже всех, он гарантированно обладает информацией о приближающейся к нам опасности, – говорит Эмбр. – Он для того и спрятался в нашем городе, чтобы её избежать.
– Так что ты от меня хочешь?
Красные глаза Эмбра обдают меня лёгким холодком. Я чувствую сильнейшую ауру беспощадной жёсткости, нарастающую вокруг командира Анхимов.
– Выбей из него информацию, – говорит он. – И доложи мне всё, что узнаешь. Это - просьба, Сандэм, так как ты - наш гость. Но прошу, исполни её, будто это приказ. Ради нашего общего блага.
Закончив свою речь, Эмбр поспешно покидает темницу, оставив меня наедине с Андреасом и двумя надзирателями.
– У-у-у-у! – взмахивая руками, мычит Андреас. – Какой страшный Анхим! Повезло, что нам с тобой повезло родиться Химами, да, Сандэм, дружище?
Я замечаю, что стражники-Анхимы напряглись, но продолжают сдержанно молчать. Пытается спровоцировать их? Или меня? Вот подонок...
– Впустите меня к нему, – прошу я Анхимов. Те с недоверием переглядываются, но, вспомнив приказ Эмбра, решают не спорить со мной.
– О-о-о-о-о! Сандэм, Александр, Саша, Сашка, дружище, ты чего? Пытать меня собрался? – засуетился Андреас.
– Замолчи, – тихо говорю я, закрывая за собой дверь в камеру.
– Замолчать? Странно, а мне казалось, что злодей-Анхим наоборот хочет, чтобы ты заставил меня говорить!
–
Уверен. Недооценим его - и пожалеем.
Андреас встаёт в полный рост передо мной, будто гордость всё равно не позволяет ему корчиться в театральных унижениях. Во тьме камеры блестят его голубые болезненные глаза. Андреас в принципе выглядит так, будто его уже успел кто-то хорошенько попытать.
– Что с тобой произошло, Чёрный Лев? – спрашиваю я, осматривая своего старого знакомого с ног до головы. – Ты стал слабее в десятки раз.
– Хм? – Андреас заметно удивляется. – Да у тебя глаз-алмаз, Сандэм! У Элегардов научился определять ступени жизненной силы или это твой личный козырь?
– Это прозвучит до жути банально, но: вопросы здесь задаю я, Андреас, – говорю я и наношу крепкий удар по лицу заключённого. Андреас, отлетает назад, но не падает благодаря стене, в которую упирается его спина.
– Эмбр прав, хоть и знает тебя куда меньше, чем я. Ты здесь неспроста, Андреас. Ты что-то знаешь. Так что же?! – кричу я, но на Андреаса это не производит никакого впечатления.
–
Тогда буду говорить с ним на языке боли.
Я несколько раз ударяю Андреаса в живот. Парень начинает громко кашлять, но улыбка не сходит с его лица.
– Ох, Сандэм... Как же ты изменился, как поломалась твоя мерзка душонка с тех пор, как мы впервые встретились...
Я замахиваюсь и бью со всей дури в левое ухо засранца. На этот раз Андреас, тихо вскрикнув, падает на правый бок, но продолжает тихо хихикать.
– Самовлюблённый уродец, который ничего дальше своего носы не ви-и-идит, – напевает Андреас. – Таким ты был, когда мы познакомились. Высокомерная мразь и не более того. Сейчас ты другой...
Я бью носком сапога по его груди и начинаю испытывать всё большее отвращение к происходящему. Ко всему: к Андреасу, к этому миру, к самому себе.
– ... сейчас ты - просто путник, который сломлен, и не может найти настоящую цель своего пути, – бормочет Андреас. – Мы с тобой чем-то похожи, Сандэм, – Андреас вновь поднимается, кладёт обе руки на мои плечи и устремляет внутрь меня взор уставших глаз. – Я сею хаос вокруг себя - такова моя природа. А ты сеешь хаос внутрь себя - и такова природа твоя. Но мы оба можем измениться, понимаешь?
– Что за херню ты несёшь? – говорю я, вновь готовясь бить, но моя рука почему-то начинает трястись.