Шаман (СИ)

Фигура шла по ставшей неподвижной, словно зеркало, глади реки и становилась всё выше и выше. Это была юная девушка ослепительной красоты. В длинном белом платье с простой синей каймой на рукавах, босиком, с королевской осанкой она шествовала по неподвижной глади реки.

Экскурсовод щелчком выключил микрофон и снова заговорил. В мертвой тишине салона каждое негромко произнесенное слово обладало весом камня.

— Дамы и господа, перед вами — Та, которая хранит… Та, которая хранит всех нас. Перед вами — Дева Источника. Лента-5 и Дева Источника неразрывно связаны, и именно ей наша планета обязана избавлением от галактического протектората в прошлом и своим благоденствием сегодня. А сейчас те жители планеты, которые пришли сюда, смогут снова встретиться с теми, кто ушел от них.

Только сейчас Леночка заметила, что вслед за русоволосой и босоногой красавицей плыли в воздухе тысячи и тысячи полупрозрачных силуэтов, они летели и летели вдоль реки — в город. На набережной призраки реяли над толпой, рано или поздно находя того, кто ждал их, чтобы увидеть сегодня.

Проходя мимо висевшего в воздухе над набережной туристического флаера, Дева Источника повернула голову и одними глазами улыбнулась. Леночке показалось, что свет солнца стал ярче от этого взгляда пронзительно синих глаз, и в этот момент Дева Источника подняла ладонь.

С пальцев Той, которая хранит, сорвались две сияющие светом капли и медленно-медленно поплыли по воздуху, на лету разворачиваясь в две полупрозрачные фигуры. Леночка, вжавшись в спинку развернутого к окну кресла, заворожено наблюдала, как призраки плывут прямо к ней.

— Не-е может быть… — протянула рядом страшным шепотом Евгения Александровна.

Призраки — мужчина и девушка — остановились за стеклом и смотрели в упор на Леночкину попутчицу. Плечи Евгении Александровны вздрогнули, и она едва слышно всхлипнула.

Тоненькая девушка лет шестнадцати-семнадцати была в старомодном белоснежном, видимо шелковом, платье с рукавами-фонариками и воротником-стойкой. Зеленые глаза на узком лице смотрели внимательно и серьезно.

Мужчина был старше своей спутницы и выглядел лет на тридцать. Изборожденное ранними морщинами лицо было умиротворенным. Серые глаза улыбались. Широкие плечи растягивали куртку. Бедра опоясывал патронташ. Из кобуры выглядывала рукоять древнего огнестрельного револьвера, который показался Леночке просто огромным.

Призраки держались за руки. Живые глаза на полупрозрачных лицах спокойно рассматривали Евгению Александровну. Леночке даже почудилось, будто между ними через стекло шел какой-то беззвучный диалог.

Лица своей соседки Леночка не видела, да и не до того ей было: она во все глаза смотрела на потусторонних визитеров. Одно дело, когда ученые нехотя соглашаются с тем, что наука на сегодняшний день не всё может объяснить, особенно у рас чужих, и особенно в отдаленных уголках Вселенной, и совсем другое — увидеть вот такое вот своими глазами.

Казалось, все во флаере боялись лишний раз вдохнуть, и время словно остановилось.

Наконец всё кончилось.

Губы мужчины изогнулись, и он вскинул ладонь в жесте прощания. Леночке показалось, что Евгения Александровна чуть-чуть кивнула в ответ и приложила платок к губам. Лицо её выглядело неожиданно успокоившимся.

В этот момент Леночка увидела, как от протянутых рук и запрокинутых лиц жителей Ленты-5 на набережной взлетают прозрачные фигуры недолгих призрачных гостей. Они летели к реке. К Деве Источника.

Леночка не заметила момента, когда державшиеся за руки призраки возле флаера исчезли.

Она смотрела на Ту, которая хранит.

Дева Источника, улыбнувшись, вскинула руки к небу, просияла бездонной синевой глаз и вдруг рассыпалась облаком водяной пыли.

Над городом вставала радуга.

30 мая 15 г. — 30 сентября 16 г.

Москва — Анапа — Москва — Санкт-Петербург — Москва

Когда посохи и бластеры смолкли (Опыт послесловия к трилогии)

Я люблю космооперу, но произведений в этом жанре, которые мне бы нравились целиком и полностью очень мало. В большинстве традиционных космоопер царствуют черно-белые картонные персонажи, а сюжет слишком прост. Другая крайность — «современная космоопера», где наряду с порой удачными попытками построения нетривиального сюжета присутствуют громоздкие «научные обоснования» происходящего. Самый вопиющий случай я наблюдал в рассказе одного американца, где текст содержал не только физические формулы, но и чертеж. Надо ли говорить, что рассказ от этого лучше не стал?

Зато мне всегда нравилось определение Урсулы Ле Гуин, однажды сформулировавшей, что космоопера это «фэнтези в скафандре»/ И как это часто бывает, я написал именно то, что было бы приятно прочитать мне.

* * *