Шаманский Лес

—   От Обручева были люди, потом очень большая экспедиция Дальстроя.

—   И никто ничего?

—   Здесь бы не было так тихо.

—   А ты мыл золото?

—   Нет. Золото нужно тому, кто хочет жить в городе. Не само по себе.

—   Что значит «не само по себе»?

—   В городах нужно не золото, а его символы — деньги. Умнее охотиться за символами.

—   Где ты возьмешь деньги, когда пойдешь в город?

—   Ты займешь мне на месяц жизни?

—   Да.

—   В городах ничего существенно не меняется, кроме узоров на деньгах. За месяц я найду доходное дело.

—   Знаешь, ты давно не был в городах. Сегодня миллионы неглупых современных людей ищут доходное дело. Жесткая конкуренция, и у них ничего не получается.

—   Говорю тебе: в городах ничего не меняется. Твои миллионы только хотят, но ничего не делают, или с большей-меньшей активностью функционируют в уже сложившейся системе. Любой неглупый человек, который будет что-то делать, будет иметь доход.

17.06.05

Рассматриваю в бинокль склон горы, на котором поселился медведь. Следы выходят оттуда и уходят туда. Вроде бы обычный склон, но кусты кажутся дремучей, мрачнее. Первый раз, когда наткнулся на медвежий помет, подумал: «Странно, откуда здесь лошадь?». И продолжал идти, беззаботно насвистывая. Лишь минут через двадцать «вдруг» дошло, что это вовсе не лошадь. И мир сразу изменился.

В 2002-2004 гг. Якутии и в Хабаровском крае сильно горели леса. И медведи, соответственно, с запада и с юга пришли к нам. Этот из беженцев. «Сами мы не местные, жить негде» и все такое. Я его ни разу не видел, хотя не раз слышал. Когда медведь наестся ягоды, у него в животе громко бурчит, будто свинья в кустах хрюкает. Но свиней и лошадей здесь нет, ни диких, ни домашних. Он, понятно, видел меня не раз. Медведь меня, как говорят студенты, «напрягает». И в прямом смысле — идешь такой напряженный, что потом шея болит. И в переносном — «ломает кайф» от ходьбы по лесу. Не хотелось бы его убивать, но желательно прогнать из этих мест.

Шаман хохочет над моими проблемами с мишкой. Он-то с ними только что не целуется.

—   Как ты обезопасил себя?

—   Тебе не поможет. Не расслабляйся. Носи свисток, фальш-вейер, а лучше — ружье.

—   Но ружье «трахает». Особенно если рюкзак тяжелый.

—   Лучше ружье... (Смеется).

—   Хоть расскажи, к чему стремиться.

—   Опасно. Впадешь в иллюзию, что сам можешь...

—   Обещаю «нюх не терять». Буду с ружжом.

—   Я понимаю, как себя вести с мишкой.

—   Объяснишь?

—   Это не объяснишь. В каждом конкретном случае по-разному. Я понимаю больше тебя в устройстве мира. И, как частное следствие, в «устройстве» медведя.

—   Знаешь, в университете меня учили, что медведь — «объективная реальность, независимая от нашего сознания».

—   Я сдавал философию в мединституте. Она правильно учит, но не дотягивает.

—   В чем?

—   Там основная категория «отражение»? Но «отражается» в моем сознании далеко не все, а только то, что мне соответствует. И то не сразу.

—   Как это «не сразу»?

—   Взрослый, видит, слышит и понимает больше ребенка, хотя глаза и уши у него могут быть хуже. Просто он больше развился.

—   То есть я могу в мире замечать и понимать только настолько, насколько я развился?

—   Да.

—   Можно примеры?

—   Я могу разговаривать с деревьями и животными, а ты — нет.

—   Ты знаешь их язык.

—   Дело не совсем в языке. Если ты разовьешься больше, то увидишь в деревьях и животных много нового. Это позволит тебе понимать, как с ними общаться. А пока никакой язык тебе не поможет.

—   То есть я не неумею, а не понимаю, не вижу как?

—   Именно.

—   Что мешает философам это понять?

—   Глупым мешают слова: «объект», «объективная реальность» и им подобные.

—   Чем?

—   Они думают, что предметы такие и есть, как они их видят. И, конечно, тогда понимать им больше нечего.

—   А умным что мешает? Есть же поумнее?

—   Нет практики. Очень умный человек может вдруг понять, как общаться с деревьями, с облаками или льдами. Но если он это ни разу не практикует, то или забудет, или сам же будет считать это фантазией.

—   Откуда ты это узнал?

—   Я сам философ. (Хохочем).

Эта цивилизация ошибочна...

01.01.05

Новый лед прирастает к кромке старого, поэтому возле кромки температура морской воды ниже нуля. Лежу на хрупкой кромке и смотрю в холодную прозрачную воду. Имея туристический коврик, можно пролежать довольно долго.

Кажется, что в серых, веками обкатанных волной и обточенных льдами камнях никто не живет. В зависимости от размера камни напоминают китов, моржей, нерп, лежащих на дне.

Замечаю стайку рачков или очень маленьких креветок. Они деловиты и активны. Как бы прыгают в толще воды, отталкиваясь от льда. Только не вверх, а вниз или в сторону. Понимаю, что жизнедеятельность креветочек протекает как раз в самом холодном слое воды. Настроив свой Nikon, делаю несколько фотографий, «мувик» и, довольный, отправляюсь к Шаману.

—   Теперь-то докажу биологам, что могут жить нетеплокровные организмы при ниже нуля.

—   Будет то же, что и с твоим «снежным пауком».

—   Тогда не поверили, а сейчас есть фото и «мувик».