Шаманы. Книга 2 (СИ)

Рядом с оркой проявился эльф-наставник. Вот уж кто не изменился за десять лет! Прекрасное воспитание, полученное в известнейшей аристократической семье, причём, один эльфийский Творец знает сколько лет назад, ни разу не изменило призрачному перворождённому, дай ему волю, он своих воспитанников будет называть на "вы" и кланяться при любом удобном случае, а уж удобные случаи он найдёт. Орка покосилась на безмятежное лицо Таркилега, что там греха таить, без него она не справится с обоими учениками, просто сил не хватит. За его спиной воздвигся хранитель долины, ему и притворяться не нужно, он всегда беспокоится за детей больше всех. Его можно понять, слишком хрупка человеческая жизнь. И то, что девочка - полукровка, только добавляет беспокойства. Смесков не признают эльфы, сторонятся люди и к ним весьма подозрительно относятся гномы. Вот и получаются угрюмые бродяги, не примкнувшие к тому или иному клану. В лучшем случае - это несчастные разумные, так и не обрётшие семью, в худшем - озлобленные и никем не привечаемые изгои.

Гичи-Аум не без основания утверждал, что разбойники, контрабандисты и вообще преступники - это, как правило, полукровки. Жизнь изгоев быстро расставляет нужные акценты и воспитывает жизнеспособность, умение быстро ориентироваться в обстановке и, соответственно, принимать единственно верные решения, иногда не совместимые с жизнью тех неудачников, что неосторожно подворачиваются под руку изгоям.

- Ты не можешь вечно держать детей в долине на положении несмышлёнышей,- говаривал Гичи-Аум, - мальчику уже пришла пора выходить в большой мир. Он же не орк, вечно кочующий в безраздельных просторах Великой орочьей степи. Он уже приличный лекарь, но ему нужно учиться. В человеческой академии.

- Разве я спорю? Или запрещаю? - орка качала головой, - как только мальчик пожелает изменить жизнь, мы отпустим его в большой мир и пусть набивает собственные шишки!

Гичи-Аум только досадливо морщился. Не иначе, Древний решил, что мать цепляет мальчика всеми мыслимыми крючками, стараясь удержать при себе. А зачем ей это? Талгир давно бы уехал в столицу гномов, и его примут в академию без всяких оговорок, но малышка Исхагор держит его в долине покрепче орочьего аркана.

Рыженькая малолетняя шаманка уже привязала к брату десяток собственноручно призванных сущностей и честно предупредила его, что один - её соглядатай. Талгир только посмеялся и отложил свой отъезд в академию ещё на год, он очень любил сестру и ему тяжело было расстаться с нею и приёмной матерью. Оба наставника тоже любили мальчика, как родного, и Сын Шаманки отвечал обоим глубокой и тёплой привязанностью. Они научили его стольким полезным умениям, что иной лекарь за всю жизнь не смог бы постичь, даже имея на руках те самые книги, которые эльф цитировал наизусть.

Юные обитатели маленького клана уже стояли на перепутье, им оставалось только принять нужные решения. Талгир откладывал своё решение не только оттого, что не мог расстаться с родными. Его очень тревожило то, что наставник Эльреги благополучно избежал наказания, исчезнув в самом начале расследования событий в школе следопытов ещё десять лет назад. По этому поводу наставник Таркилег не замедлил высказаться:

- Срок в половину человеческой жизни вовсе не является достойным поводом отложить месть. Эльреги ничего не забудет и сумеет достать каждого из вас или я не эльф.

- Ты мог бы найти его, наставник?

- Не думаю. Зато я смогу научить тебя и Исхагор защищаться от тварей Бездны. Но если судить по давним событиям, Исхагор они повредить не смогут в любом случае.

Талгир кивнул, действительно, он хорошо помнил свою беспомощность перед тем странным созданием Бездны, что едва не погубило его десять лет тому.

Школу следопытов в столице гномов расформировали тоже десять лет назад, наставников изгнали за пределы земель народа гномов, а детей разобрали по гномьим семьям, и даже спустя десять лет всё ещё присутствовал ущерб, нанесённый здоровью учеников.

... Поднимаясь к шатру, брат и сестра уже улыбались во весь рот. Матушка стоит у входа, сложив на груди руки, которые она упорно именует лапами, мех приглажен, праздничная туника подпоясана знаменитым шаманским поясом, глаза слегка светятся в тени шатра. И наставники рядом.

- Эгей! Матушка! Наставник! Древний!

Дети замахали руками ещё издали, Исхагор подпрыгивала в нетерпении, но дисциплинированно тащила за собой ездового упрямца, а встречающие смеялись попыткам девочки вести себя степенно. Уж лучше пусть скачет, как горный козлёнок, чем пыжится в попытках вести себя "как пристало юной девушке". Эльф смеялся вместе со всеми и одновременно укоризненно качал головой, на эту кроху просто невозможно сердиться, когда она смотрит на собеседника серьёзными прозрачными глазами!