Шампанское с того света

— Мы с папой были очень близки, у нас никогда не было секретов друг от друга, и то, что я узнала о своей матери после его смерти, повергло меня в шок! Папа никогда, ни единым словом не обмолвился о том, что мать неверна ему и что их благополучная семейная жизнь — всего лишь видимость для окружающих. Я знаю, что он любил ее. Я это чувствовала по тому, как он говорил о ней, как смотрел на нее, как ей улыбался. Она же всегда была холодна и сдержанна, у нее от природы жесткий характер. На меня она мало обращала внимания, занималась исключительно собственной персоной, а моим воспитанием с самого раннего детства ведали няньки, гувернантки и папа. Несмотря на свою беспросветную занятость, он умел выкроить для меня время, чтобы поговорить, поиграть, сходить со мной куда-нибудь. Я учусь в Англии, уже два года, и мне очень не хватало его тепла, участия и понимания. Мы с ним созванивались практически каждый день и болтали по тридцать-сорок минут. Когда мне сообщили, что его больше нет, я думала, что я умру! Я прилетела за два дня до похорон, и мне захотелось приехать в его компанию, чтобы посмотреть на его кабинет, на стол, за которым он сидел, на вещи, которые совсем недавно видел и он. В его кабинете стоит сейф, и я решила заглянуть в него. Нет, не ради чего-то меркантильного или корыстного, мне это ни к чему, отец обеспечил меня на всю оставшуюся жизнь. Просто захотела посмотреть, что он там хранил — вдруг оставил для меня какую-нибудь весточку? Я понимаю, это звучит по-детски, но тем не менее так и было. От тоски и безысходности я не знала, что делать, поэтому занимала себя всякой ерундой. Я подошла к его секретарше Анфисе, попросила у нее ключи от сейфа и вдруг увидела, как она испугалась. Меня это страшно заинтриговало, а она залепетала какую-то ерунду. Что вроде у нее нет никаких ключей, это не в ее компетенции и тому подобное. Я очень хорошо помню, мне папа говорил, что у секретарши всегда имелись запасные ключи и от кабинета, и от сейфа. Правда, они всегда лежали в небольшом специальном металлическом ящичке. Он был опечатан, но ключи были. Я не стала ее слушать дальше, а просто внаглую открыла стол и забрала этот ящичек. Недолго думая, я вскрыла пломбу и отомкнула сейф. И вот там я увидела то, что повергло меня в настоящий шок! В конверте лежали фотографии и отчет детектива о проделанной работе. Рядом с конвертом лежала большая толстая тетрадь, и, когда я ее открыла, поняла, что это дневник отца. Смешно, правда? Взрослый мужчина — и вдруг дневник, как у школьницы. Но мне не было смешно, я знала, что папа романтичный и сентиментальный человек с душой поэта. Казалось бы, как может серьезный бизнесмен, руководящий такой крупной компанией, быть романтиком, но тем не менее это именно так. Дневник я прочитала уже дома, закрывшись у себя в комнате и обливаясь слезами. Последняя запись была сделана в ту злополучную пятницу, и вот что там было написано: «Как же болит сердце, как будто в него впиваются тысячи иголок. И как же болит душа, она плачет кровавыми слезами. Я боготворил эту женщину, а она так подло предала меня! На следующей неделе подам на развод, и ничто меня не остановит — ни ее слезы, ни ее оправдания, я буду непреклонен в своем решении. Но это произойдет позже, а сегодня я уеду в свой загородный дом, чтобы не видеть ее. Хочу побыть один, совсем один, чтобы никто не мешал мне думать. Как мне сказать Катюше о своем решении? Впрочем, она уже взрослая девочка, она меня поймет».