Шанакарт. Дилогия + бонус

Шелара и сама не поняла, в какой момент Айшариль даркинтом оттеснила её от остальных, ведя ожесточённый бой с одним из эльфов. Кайрина, Эженталль и Алый остались впереди, Шелара же оказалась практически одна. Айшариль снова хлопнула Рэску по гладкому крупу, и конь развернулся, выталкивая Шану из-под магического щита. Стальной звон, топот коней, ругань и безумный хохот Дейриана — всё вдруг заглушил тонкий свист воздуха. Шелара вскинула голову, пытаясь определить источник звука, и тут острое металлическое жало стремительно пробило правое плечо, едва не выбивая из седла. Резкая боль обожгла тело, заливая его жидким огнём шока и муки. Она прижала ладонь к плечу, то пылало и сочилось горячей скользкой кровью. Стальная чёрная стрела глубоко, почти по самое оперение, вошла в тело, на металлическом воронёном древке змеились руны. И они расплывались. Всё вокруг расплывалось.

Эженталль, заметив, что происходит, наотмашь разрубил воздух, одним движением выбивая меч у эльфа, с которым дрался. Нужно это заканчивать. Айша! Ярость захлестнула арши, синие глаза затянула пелена чёрной пустоты, а по аристократичному лицу потекли светящиеся жемчужным светом нити магии. Пальцы удлинились, кончики почернели, и острые тонкие когти прорвали кожаную перчатку лучника на правой руке. Последнее, что видел эльф в своей долгой жизни, это прищуренные глаза демона Жизни, почти полностью принявшего Истинный облик.

— Кайра — к Шеларе! Алый сюда!

Приказ для Кайрины был излишним — она и сама уже летела на помощь безвольно свесившейся с седла Шеларе. Шана медленно отходил всё дальше, поводья волочились по песку дороги, на которую он снова вышел. По руке Шелары струилась свежая кровь, оставляя в светлом песке алую прерывистую линию.

— Леонор! — Сарроль поморщился, глядя на разыгравшееся сражение. — Зачем ты стрелял чародейской стрелой? Она же человек. Хватило бы и обычной. Леонор?

Командир обернулся к лучнику — и ахнул. В глазницу Леонора точно и быстро вонзилась светлая стальная стрела работы арши, кровь брызнула мелкими каплями, и эльф рухнул на спину, как подкошенный. Похоже, у Тианшеля уже зажило плечо.

— Уходим! — приказал Сарроль оставшимся, разворачиваясь. И стал заваливаться вперёд, тело не слушалось, а сознание меркло, сужаясь и тускнея.

Он уже никогда не узнает, что в то самое время, когда он отдавал приказ, стрела Эженталля настигла и его, как в масло, войдя в висок.

Тианрэль Инниар сидел в любимом кресле, закинув ногу на письменный стол и задумчиво скрестив на груди руки, и смотрел на наследника двух великих родов, Шанакартов и Инниаров, как на полного идиота. История, которую сей наследник только что поведал ему, ни о каком наличии мозгов у данного существа вообще не говорила, скорее, вопияла об обратном, поэтому взгляд был заслуженный и долгий.

— Корону для веса надел? Чтоб пустую голову ветром не сносило?

Альшер с усмешкой опустил взгляд в пол, признавая, что шутка всё-таки удалась.

— Наверное, так.

— И что тебе тепе?рь надо? Добавки? У меня ещё уйма экспериментальных эликсиров есть, не хочешь отведать? Раз уж всё равно в рот, как дитё малое, тянешь всякую дрянь?

— У меня был приказ, — спокойно возразил Принц.

— Приказ! — Тианрэль фыркнул с потрясающим пренебрежением. — Первый и важнейший инстинкт каждого демона — свобода выбора. И если Шанакарты подданных могут заставить, то вот Шанакартов может заставить только собственная дурость. Которой всегда было через край. И становится только больше, как оказалось. Особенно, если смешать кровь с Князьями. Не зря браки были запрещены, не зря!

Альшерриан подождал, пока пращур закончит обличительную и уничижительную тираду, стараясь дышать ровно. Ни один мускул не дрогнул на совершенном лице Ледяного демона, душевного холода ему было не занимать.

— Мне нужна Ваша помощь, Тианрэль.

— Извини, лекарство от глупости я ещё не изобрёл, — всё гнул свою линию учёный. — Но могу дать яду, чтобы больше никто не пострадал от конкретно твоей.

— Спасибо, я, пожалуй, воздержусь. Но лекарство мне нужно. От ша-ирлеш.

— А-а-а, — понятливо и насмешливо протянул демон. — Всё, наигрался в любовь прекрасную и беззаветную? Надоело? Или дама чуткого политического сердца не оправдывает ожиданий семьи?

— Это моё решение, — упрямо опустил взгляд Альшер, — не важно, что заставило меня передумать. К интересам семьи это не имеет отношения. Можете считать, что это личная просьба. Я совершил ошибку, и я хочу её исправить. Всё должно быть иначе.

— Иначе, значит? — кивнул, гримасничая, Тианрэль. — И ты хочешь помощи моей?

— Именно так, — подтвердил Принц, слегка теряя былую уверенность.

Пращур искривил губы в самой ядовитой из своих улыбок: