Читаем Шандор Петефи полностью

Шандор Петефи

В стаканах пылало эгерское вино, им запивали обед и стихи.

Наконец Петефи устал. Его уложили в постель и оставили одного. Но юноша, утомленный долгой голодовкой и пешим путешествием в лютую стужу, не мог заснуть. Разгоряченный встречей и вином, которое он чаще воспевал, чем пил, Петефи сел за стол, селая излить свое сердце так тепло приветившим его юношам да и всему народу, ведь сердце у него такое, что, если б он его «закинул в небо», «им согрелась бы, как солнцем, вся земля!».

Снег вокруг, а в небе тучи.Что ж! Естественно весьма.Нечему и удивляться —Ведь зима и есть зима!Я бы и не знал, пожалуй,Что мороз,Если б выглянуть в окошкоНе пришлось.Вот сижу, веду с друзьямиЗадушевный разговор,По стаканам разливаяДар прекрасный эгрских гор.Добрый друг, вино прекрасно!Дай стакан,Чтоб в груди плясал весельяВеликан!Если б сеял я веселье,Словно зерна на мороз, —Увенчал бы эту зимуЦелый лес цветущих роз.Если бы закинул в небоСердце я, —Им согрелась бы, как солнцем,Вся земля!Вот гора видна отсюда,Та, где Добо, наш герой,Начертал турецкой кровьюВ книге славы подвиг свой.Вновь пока такой родитсяЧеловек,Много утечет водицыНаших рек.Где весны мадьярской слава?Отцвела давно она.И в бездействии трусливомПрозябает вся страна.Ты, весна, найдешь ли сноваК нам пути?Суждено ль земле пустыннойРасцвести?Эх, друзья, оставим это!Так я редко веселюсь!На один хотя бы вечерЯ с печалью развяжусь.Если жалобами мираНе пронять —Что тут можно, кроме песен,Предпринять?Прочь вы, горести отчизны!Хоть сегодня скройтесь с глаз.Скорбь! Вином кипучим этимСмоем мы тебя сейчас.Мы, друзья, за чашей чашуБудем пить,Чтобы выпить и тотчас жеПовторить.Так!.. Но что я замечаю?Опоражниваю яНе стаканы, а столетья:В будущем душа моя —На пороге беспечальнойЭры той,Где и Венгрия не будетСиротой!

Сквозь замерзшее окно он смотрел на гору, где стояла крепость. И он был уже счастлив. Теперь можно и спать. Во сне он увидел грядущее, такую пору, «когда Венгрия уже не сирота», когда поэты ее не ходят больше голодные и дрожа от холода по дорогам родной страны.

«Головы хотел бы я снести тем, чьи деды ездили тогда на пятерке лошадей», — писал семьюдесятью годами позднее в своей статье «Петефи не примиряется» другой великий поэт Венгрии — Эндре Ади [33].

<p>ПЕШТ (БУДАПЕШТ <a l:href="#n_34" type="note">[34]</a>) ВО ВРЕМЕНА ПЕТЕФИ</p>

Пешт в то время был уже довольно большим городом. Он раскинулся на левом берегу Дуная, но с городом Будой его не соединял еще ни один постоянный мост. Летом через реку наводили понтон для пешеходов, а телеги перевозились на плотах. Кроме того, по Дунаю плавало уже несколько пароходов, приспособленных под перевозку пассажиров. Зимой понтонный мост разбирался, и жители обоих городов общались меж собой по льду замерзшей реки. Весной во время ледохода движение прекращалось совсем: если кто застревал на чужом берегу, то ему иногда днями приходилось ждать, покуда можно было перебраться к себе домой.

В те годы Пешт почти весь был застроен одноэтажными домами. Многоэтажные здания встречались только в центре. Вечерами даже главные улицы освещались лишь тусклыми керосиновыми фонарями, которые гасли от малейшего дуновения ветра.

В городе было вымощено пока только несколько узеньких центральных улиц, а на остальных даже пешеходные дорожки и те поросли травой. Если сюда забежит, бывало, бродячий пес, поднималось испуганное гоготанье гусей, кудахтанье кур, отчаянный визг поросят.

Нередко даже по улицам центра гнали коров на бойню или в грузовой порт, откуда весь скот отправлялся на баржах в Вену.

Перейти на страницу: