Шанхай. Книга 1. Предсказание императора

— Братишка, жизнь этих людей наполнена смыслом. Они не бродяжничают, здесь — их дом, и он реален. Ты можешь прикоснуться к нему. Он — в них самих.

Мне никогда не забыть тех слов, но тогда я ответил:

— Знаю, Макси. И они тоже любят тебя.

— Верно, братец, — мучительным шепотом проговорил Макси. — На самом деле любят.

А потом он погрузился в глубокое молчание, и я почувствовал, как в нем снова растет напряжение.

Глава тринадцатая ИГРЫ ВОКРУГ ДОГОВОРА

Ричард вспомнил о том молчании Макси сейчас, когда он столкнулся со столь нехарактерной для китайцев тишиной, царившей в Чжэньцзяне. Потому что тишина, воцарившаяся в захваченном городе после взятия его британским экспедиционным корпусом, не имела отношения к какой бы то ни было любви. Поначалу Ричард надеялся, что население покинуло город через восточные ворота, но, когда он открыл калитку, ведущую в ветхий дворик, содержимое его желудка поднялось к горлу. Он захлопнул проклятую калитку и стал хватать ртом воздух. На какое-то мгновенье ему страстно захотелось, чтобы в руке оказалась трубка с опием.

— Сэр, сюда… — окликнул Ричард, когда к нему вернулся голос.

Гоф и его лейтенант подошли.

— Вы бледны, как…

Ричард пинком открыл тяжелую калитку и указал на двор. Войдя внутрь, Гоф увидел чудовищную сцену. Целая семья покончила с собой. Деды, родители, дяди, тети, двоюродные братья и сестры — все лежали на земле. Некоторые все еще дергались в агонии, сраженные ножами, торчащими в их шеях. Но — никакого шума. Ни звука.

И такие сцены можно было видеть в городе повсюду. В нем не осталось ни одной живой души. Ни один голос не обращался к оккупантам с проклятьями, со льстивыми речами. Над городом повисла в буквальном смысле самоубийственная тишина. И глядя на то, как тела китайских мужчин, женщин и детей сваливают в одну кучу у северной стены, швыряя их друг на друга, Ричард вспомнил ту трепетную любовь и привязанность, которую Макси ощутил к крестьянам на ферме возле Гаджипура. Он мысленно представил себе сцену, когда Макси неуклюже пляшет, прыгая вокруг костра, а Ахмед буквально плачет от смеха. В его ушах вновь прозвучали хриплые крики Макси: «Мне нравится здесь! Как же мне здесь нравится!» А потом Ричард увидел, как с горы трупов скатилось тело девочки и застряло посередине, потому что нож, торчавший из ее живота, зацепился за пояс другого трупа. Она висела, как сломанная кукла на мусорной куче, а Ричард стоял и смотрел. Впервые он задумался над тем, зачем много лет назад вообще приехал в Китай. Теперь он знал, что никакое количество молитв или поклонов в сторону Мекки не помогут найти ответ на этот вопрос.

Взятие Чжэньцзяна наконец заставило Пекин забеспокоиться, и верховному мандарину по имени Киин было приказано начать медленное и кропотливое исследование возможности установления каких-либо отношений или переговоров с фань куэй, заморскими дьяволами.

Янчжоу, город, расположенный на другом берегу реки, прямо напротив Чжэньцзяна, предпочел заплатить захватчикам полмиллиона серебряных долларов, чтобы его не трогали. Таким образом, англичане ввели полный контроль над устьем Великого канала при его впадении в Янцзы. Британцы разбили два лагеря — на обоих берегах реки — и продолжали совершать набеги на окрестные селения ради пополнения запасов продовольствия. Они также реквизировали джонки, которые отлавливали на реке, и использовали их в качестве плавучих домиков для своих офицеров.

— Отсюда мы медленно удушим весь Центральный Китай, — объявил Поттингер во время званого обеда на «Корнуоллисе», где подавали фазанов. Все офицеры, за исключением Гофа, одобрительно закивали.

Маккаллаф предложил тост за Поттингера, который встал, чтобы принять этот подхалимаж, и, вытирая подливу с подбородка, сказал:

— Река Янцзы — это глотка, и, когда мы ухватим ее и сожмем покрепче, судьба этой Богом забытой страны будет предрешена.

На несколько мгновений воцарилась тишина: слушатели пытались расшифровать смысл цветистой фразы своего лидера. Молчание было нарушено сначала неуверенными, а потом более громкими «Слушайте! Слушайте!», «Хорошо сказано!» и многими другими столь же бессмысленными восклицаниями.

Находясь за дверями капитанской каюты, Ричард слышал, как англичане поздравляют самих себя, все крепче нагружаясь спиртным.

На следующее утро накатила удушающая жара. Накатилась и… осталась. За ней последовал мертвый штиль. Никакие суда не входили и не выходили из Великого канала. Британцы оставались на занимаемых ими выигрышных позициях, но из Пекина не приходило ни единой весточки.

Ах да, кстати! И еще Китай начал голодать.