Шанс #3

Ева не нашла что ответить и молча кивнула. Глядя на серый заснеженный пейзаж, пробегающий за окном: бетонные вазы у ворот старого парка; посыпанный песком тротуар, по которому укутавшийся в шарф блондин ведет таксу на длинном поводке, – девушка с грустью представила, как будет прощаться с коллегами. Жаль, что восемь лет, проведенных в редакции, заканчиваются вот так. Гнева Игнатьева она опасалась, но знала, что вредить ей он не станет. В конце концов, для журналиста главное – правда. И даже имей она шанс прожить заново сегодняшний день, Ева все равно задала бы министру тот самый вопрос…

– Спасибо, что увели меня из конференц-зала. Я не думала, что все будет настолько… нервно. – Ева смущенно посмотрела на Никиту, ожидая услышать в ответ колкую шуточку из его привычного репертуара.

– Не благодарите. Уверен, вы прекрасно справились бы и сами.

Неожиданная человечность Никиты в одну секунду изменила атмосферу в салоне. Ева почувствовала, как запылали ее щеки, и краем глаза увидела, как Осадчий нетипичным жестом – он что, хочет ей понравиться? – одернул худи, расправив плечи.

Черный Porsche остановился у небольшого ресторана в центре города. Ева ждала, что, по обыкновению, водитель Осадчего услужливо откроет дверь и подаст руку, но выйти из автомобиля ей помог сам Никита.

– Откуда вдруг хорошие манеры? – не сдержалась Ева.

– Говорил же, родители научили. И потом, вы сегодня герой дня.

– Никита, вряд ли…

– Никита? Почему так формально? Еще вчера я был «Мистер секси-ягодицы».

– Это случайность. Я могу объяснить… – Щеки Евы запылали от стыда.

– Что значит «случайность»? А сегодня уже не секси? – с притворным возмущением схватился за сердце Никита.

– Давайте сделаем вид, что никакого сообщения не было, пожалуйста.

– Ну уж нет. Наконец-то у меня появился компромат на вас. – Осадчий улыбался своей фирменной улыбкой, по которой нельзя было понять, издевается он или говорит всерьез. Ева решила не выяснять.

* * *

Поднимаясь на лифте в редакцию «Стрим. Ру», журналистка отсчитывала этаж за этажом: девятый, десятый, одиннадцатый… Паника нарастала. В своей голове девушка рисовала мрачные картины: вот сейчас двери откроются, и в коридоре ее будут ждать встревоженные коллеги, а рассерженный Игнатьев бросит в лицо трудовую со словами: «Ты подвела компанию!»

Совсем отчаявшись, Ева посмотрела на стоящего рядом Никиту. С того момента, как им принесли завтрак, он не произнес ни слова и ни разу не выпустил из рук телефон. «Ну скажи хоть что-нибудь ободряющее!» – пронеслось у Евы в голове. Но тот продолжал смотреть в экран, невозмутимый и холодный, как мраморная статуя.

Наконец лифт остановился на нужном этаже, и Ева сделала шаг.

– А вот и она! – раздался громкий голос Белозерова. Дима подбежал и крепко обнял девушку. Остальные журналисты вмиг вскочили со своих рабочих мест в просторном оупен-спейсе.

– Ева, как ты его приложила! Ты просто монстр!

– Воронецкая, героиня дня!

– Ну ты крута! Мое уважение!

– Ева Павловна, гордость наша! – неожиданно возник в толпе Игнатьев и принялся жать ничего не понимающей девушке руку. В какой-то момент чувства окончательно переполнили Валеру, и он заключил ее в объятья.

– Да что вообще происходит? – с изумлением спросила Ева, вырываясь из рук босса.

– Ты победила! Полчаса назад министр подал заявление об отставке. Судя по всему, будет уголовное дело. Вакцину VFC снимают с производства и закупают немецкий аналог – об этом только что объявили. Соне уже везут лекарство. А тебя цитируют все СМИ страны. И я, конечно, злюсь, что ты не сказала о своем расследовании, но… это было грандиозно!

Все еще не веря, Ева села на край стола и закрыла лицо руками. Горячие слезы побежали по щекам. «Я это сделала, я смогла», – тихо повторяла она.

Осадчий стоял в стороне от восторженной толпы, но Ева почувствовала на себе его пристальный взгляд. Девушка подняла голову и в синих внимательных глазах Никиты увидела что-то похожее на гордость.

* * *

Домой Ева возвращалась, переполненная эмоциями. Пьянящий триумф впервые вскружил голову, стирая любые сомнения: она действительно на своем месте, ее работа меняет жизни, – и этот день, черт возьми, сто́ит запомнить!

Улыбаясь своим мыслям, таким не похожим на те, полные обвинения и самобичевания, с которых начинался день, девушка повернула ключ в двери.

Сумка с ноутбуком выскользнула из рук и грохнулась об пол.

На кухне огромным чужеродным пятном белел букет свежих роз, словно флаг, поднятый с просьбой о перемирии. Напротив него с невозмутимым видом сидел Леша.

Глава 7

– Игорь Осадчий, на выход! Вас освобождают под залог. – Полицейский открыл дверь камеры, и высокий худощавый юноша в бейсболке San Francisco Giants лениво потянулся на скамейке. Пригладил взъерошенную копну русых волос, откинул челку назад.

– Ну вот, только успел со всеми подружиться. – В синих глазах заплясали озорные огоньки.

Майкл Уоррен, юрист семьи Осадчих, ждал Игоря на выходе с пакетом вещей, отобранных при аресте. На улице шел мелкий дождь – типичная погода для декабрьского Сан-Франциско.