Шанс дается лишь раз (СИ)

— Милая, давно ты работаешь компаньонкой? — уточнила я небрежно, грея о пиалу ледяные пальцы. Девчонка стушевалась, но её напарница бойко защебетала в ответ:

— Нет, не больше года.

— И кто же был её Госпожой? — продолжила я расспросы.

— Она работала ранее на Госпожу Кимири, — голос черноглазой слегка зазвенел.

— Как и Вы, я полагаю? — мягко уточнила я.

— Да, как и я, — быстрый взгляд девчонки метнулся к пиале и снова вернулся к моему лицу. Смутные ростки подозрения, зародившегося в моей душе, окрепли и покрылись махровыми цветами злости. Усмехнувшись, я поднесла емкость к губам, ощутив, как девицы затаили дыхание… и резко сморщилась, словно уловив неприятный запах.

— Он пахнет корицей, — сказала я осуждающе, — Вы её туда добавили?

Младшая побледнела, старшая же, стрельнув глазами в сторону, быстро проговорила:

— Нет, Госпожа, Вам показалось.

«А ты лучше держишь себя в руках», — подумала я, и весёлый азарт забурлил в крови.

— Нет, — я капризно надула губы, — Мне не показалось! Ну-ка, попробуй!

Сказав это, я протянула младшей питьё. Девушка посерела, словно бумага, и дрожащим голосом пролепетала:

— Н-но…

— Пей, — голос мой, как по команде, стал жёстким и холодным, — Сейчас. Ну!

Девушка молча покачала головой, дрожа, как осиновый лист. Старшая же, напротив, резко напряглась, и рука её змеей скользнула под одежду. Ситуация резко приобрела неприятный окрас: физически я была весьма слаба, да и охотничий нож остался лежать под подушкой в особняке Матроны Джиады. Выказать страх, однако, я себе не позволила, негромко прокомментировав:

— Это было бы глупо.

Ничего отвечать компаньонка не стала, сделав длинный шаг ко мне. К сожалению, дурой девушка не была и прекрасно понимала, что терять ей уже нечего при любом раскладе.

Оценив ситуацию, я сделала единственное, что на тот момент пришло мне в голову: громко, надрывно закричала. Девица, метнувшаяся ко мне, застыла, услышав грохот тяжелых шагов в коридоре. Пару мгновений спустя в комнату ворвалось несколько евнухов, в числе которых — тот самый обладатель роскошной лысины. Именно он и метнулся ко мне, вопрошая:

— Что с Вами, Госпожа? Что?!

Заглушив свой вопль на особо высокой ноте, я прокашлялась и негромко пояснила:

— Вот эти девушки принесли мне чай. Я хочу, чтобы младшая его попробовала.

— Госпожа… — начал что-то неуверенно блеять евнух, но я пребывала не в том настроении, чтобы выслушивать всякие глупости.

— Хватит болтать! — рявкнула я так, что все вздрогнули, — Заставь эту дрянь выпить, слышишь?!

Лысый, потемнев лицом, кивнул своим спутникам. Один из них перехватил за руку черноглазую, остальные же двое занялись младшей. Её схватили за волосы и поставили на колени, запрокинув ей голову. Пиалу осторожно забрали из моих рук и поднесли к губам компаньонки.

На лице девочки отразилась обречённость, она беспомощно забилась в руках схвативших её евнухов, захлебываясь слезами и стараясь отвернуть лицо. На какой-то миг — жалкий миг — мне стало безумно её жаль: не я ли сама стояла недавно над трупом собственного опекуна? Но чувство моё было очень мимолётным. Если уж обрекаешь другого человека на смерть, то будь готов к тому, что рано или поздно тебе придётся за это поплатиться. Я знала, что тоже когда-то отдам назначенную цену, и смирилась с этим; этого оставалось пожелать и ей. Посему, голос мой не дрогнул, произнося:

— Ну, чего вы ждете?

Повторять дважды не пришлось — предназначенный мне чай благополучно влили ей в глотку.

Первые минуты ничего не происходило: раздавалось только хриплое дыхание девушки, прерываемое отчаянными всхлипами. Остальные присутствующие молчали, пристально следя за ней.

— Госпожа, — неуверенно позвал евнух, — Куда её теперь?

— Заприте где-нибудь, — голос мой звучал глухо. Мысль о том, что малышка, возможно, невиновна, легла на сердце тяжёлой ношей.

Кивнув, один из евнухов схватил дрожащую компаньонку за руку… и резко выпустил, отскакивая в сторону.

— Что произошло? — уточнила я, подозревая, каков будет ответ.

— У неё лихорадка! Она вся горит! Это наверняка заразно, и…

— О нет, — усмехнулась я, — Это не лихорадка.

Медленно поднявшись со своего места, я подошла к девушке и провела ладонью по её покрытому испариной лбу. Отравление белым минералом аур было налицо: белки глаз покраснели, температура зашкаливала, а губы на глазах трескались. Все свидетельствовало о том, что доза была просто огромной.

— Это было глупо, — сказала я мягко, — Впрочем, излишняя преданность никогда не окупается. Унесите её!

— Госпожа, — почтительность в голосе евнуха перестала казаться наигранной, — Её стоит допросить…

— О нет, — с улыбкой повторила я, — Допрашивайте вторую. И пусть она умирает долго.

В комнате было темно, уютно и спокойно. Крошечные блестящие пылинки танцевали в тонком лучике света, пробивающемся сквозь неплотно подогнанные ставни. Свернувшись клубочком на крышке старого сундука, завернувшись в плащ, я прикрыла глаза, наслаждаясь тишиной и темнотой. Я готова была пролежать так вечность…