Шанс дается лишь раз (СИ)

Осторожно наклонившись вперёд, я сжала его ладонь в своих, чуть дрожащих, пальцах. Он вздрогнул от моего прикосновения, однако не спешил отдергивать руку.

— Не бойтесь, — голос мой звучал негромко, но уверенно, — Я здесь, с Вами. Всегда. И наша судьба будет общей.

Он как-то зло рассмеялся:

— Я должен тебе верить?

— Нет, — сказала я, отдёргивая пальцы, — Вы никому и ничего не должны.

То, как его ладонь дёрнулась вслед за моей, стало маленькой победой того вечера.

Ещё пару мгновений мы посидели в тишине, слушая затянувшийся шелест дождя за окном. Странно, но голос воды лучше всяких книг подсказал мне, что я должна сказать в тот момент.

— Шли бы вы… спать, ваше высочество, — проговорила я с напускным раздражением, — Когда станете Императором, у вас будет куча наложниц в Павильоне Цветов. Вы напишете мемуары о том, как тяжка и сложна жизнь Императора, и, попивая вино в компании ближайших соратников, будете зачитывать их этим темноглазым красавицам. Поверьте, они пожалеют Вас быстрее и качественнее, чем я. Умываясь слезами, они споют о Вас печальную песнь и вышьют умопомрачительную батальную сцену с Вашим участием. У меня же, принц, не ищите ни жалости, ни сочувствия: я бы убила, я бы всем рискнула, чтобы пару дней побыть на Вашем месте. И, глядя, как Вы жалеете себя, я испытываю лишь одно желание: оказаться от Вас подальше.

Он взбесился — хоть какая-то, а эмоция. Вскочив, судорожно сжав кулаки, Серебристый Змей с яростью смотрел на меня:

— Да как ты смеешь! Ты хоть осознаешь, тварь, с кем разговариваешь?!

— И с кем же? — уточнила я, — Что Вы пока что сделали выдающегося — кроме того, конечно, что родились в нужной семье? Пусть придворные прихлебатаи и лгуны отвешивают комплименты, пусть жены и наложницы ублажают, моя работа — помочь Вам стать Императором. Я не обязана во всём соглашаться с Вами. Настоящая преданность не в этом, и тот, кто не понимает цену лести — просто дурак.

Эйтан покачал головой:

— Ты или очень смела, или очень глупа.

— Наверное, и то, и другое… — не стала отрицать ваша покорная слуга справедливость его слов, — Но я хочу стать Советником Тальи, пусть и младшим. А это возможно лишь в одном случае — если Вы станете Императором. Мне нет пути назад — так же, как и Вам. Спокойной ночи, Ваше Высочество.

И, не обращая больше внимания на застывшего в шаге от кровати принца, я сжалась под тонким одеялом и устало прикрыла глаза, стараясь не обращать внимания на то, как прилипли к спине влажные ещё волосы.

Разум сразу окутала вязкая полудрёма; как уходил Эйтан, я уже не слышала.

Утро третьего из семи дней, отведенных нам с Эйтаном, встретило меня абсолютно невозможным происшествием: я проспала! Привыкнув за всю свою сознательную жизнь к бессоннице и изнуряющим ночным кошмарам, я никогда не держала у себя медного соловья, зачарованного петь в строго определённое время: зачем он понадобится человеку, способному проспать не больше часа в сутки?

Потому, проснувшись с потрясающим ощущением тепла и уюта, наивная муэти в моём лице глаз открывать не спешила: минуты сладкой неги выдавались редко. Было так приятно никуда не торопиться и просто лежать, слушая доносящиеся с улицы звуки города, кутаясь в толстое мягкое одеяло, вдыхая дурманящий запах свежего рыбного супа…

Ощущение неправильности происходящего накрыло с головой, вырывая из дрёмы. Я подскочила на кровати, ошеломлённо рассматривая нахальный солнечный зайчик, проскользнувший сквозь плотно задёрнутые шторы. По его яркости и расположению можно было легко определить, что время приближается к полудню…

Судорожно вздохнув, я отбросила тёплое одеяло. Вывод напрашивался сам собой: Мари, найдя меня спящей, решила проявить заботу и позволить мне вздремнуть подольше, потому и принесла из комнаты Смотрителя одеяло, а окно задёрнула шторами…

Невольная благодарность смешалась в моей душе с искренним раздражением: она, конечно, дружеские чувства проявила, а у меня возникло несколько маленьких проблем. Ну, мелочь, конечно: чары учёта не активировала, утреннюю запись в журнале не сделала, принца, в подвале запертого, не покормила…

Вскочив на ноги, метнулась исправлять упущенное. Что сказать? Мари расстаралась на славу: все таблички-заклинания горели зелёным, подтверждая, что магия была активирована верно, покормленные собаки довольно ворчали, а аромат рыбного супа, распространившийся по кухне, вызывал острое чувство голода.

— Проснулась, соня? — Марита широко улыбнулась мне, отворачиваясь от разделочного столика и кокетливо пряча за спину немаленький тесак, — Рада, что ты, наконец, выспалась! У меня тут, как видишь, все путём, Библиотеку открыла, правда, только малый зал — там всего-то несколько посетителей, магия не позволит им что-то учудить. Кушать хочешь?

— Не откажусь, но для начала — спущусь вниз, взгляну быстро, что да как. И, Мари, спасибо, что принесла одеяло… — я запнулась на полуслове, заметив изумлённый взгляд черноволосой, и даже не удивилась, услышав в ответ:

— Ты о чём, Омали? Я не заходила к тебе в комнату сегодня. Тебе что-то приснилось!