Шанс для динозавра

Мальчишка вдруг оскалился, выкрикнул шипящее оскорбление и плюнул, целясь в князя. Не попал, рванулся вперед, забарахтался в цепких солдатских руках. Крегор творил молчаливую молитву. Боже, сделай так, чтобы князь велел пытать этого звереныша! Пусть его милость выйдет из себя и прикажет Думбе ломать гаденышу кость за костью до тех пор, пока тот не заговорит! Но вряд ли… Единовластный владыка Унгана знаменит на весь мир выдержкой и отвращением к чрезмерной жестокости. Истинный последователь Гамы не заставит пленного выть от боли, выхаркивая вместе с кровью бессвязные, но такие ценные слова…

Так и вышло.

– Этого – за разбой и святотатство – удавить, – приказал князь. – И в путь, дети мои, в путь!

Глава 2

В пещере было сухо, потрескивали горящие свечи. Обыкновенных паломников Гама принимал на лужайке перед обширной дырой в меловой скале, куда мог бы въехать и всадник, если бы только посмел. Но князь Барини, конечно же, заслуживал большего внимания святого человека. Хотя и Барини оставил коня и всю свиту внизу. Расположившись на опушке горного леса у подножия Святой лесницы, солдаты кутались в плащи возле экономных костров, шепотом проклиная паломников, что за двадцать лет перевели в лесу весь сухостой. Шепотом же обсуждали таинственные свойства этого места, благословленного, по слухам, самим Гамой. За лошадьми и оробевшими в непривычных для них горах, а потому очень тихими вьючными птицами приглядывали вполглаза: всякий знал, что Гама проклял и изгнал отсюда летучих крыс-вампиров, а что до горцев, то даже самый дикий из них не осмелится ни напасть здесь, ни угнать лошадь. Напротив, горцы с великим удовольствием проломят череп вору-святотатцу и поделят между собой его имущество. Здесь земля Гамы. Он все видит, все слышит. Одним сказанным вполголоса словом он может изменить судьбу человека.

По Святой лестнице, выбитой в скале неведомо кем и когда, полагалось подниматься пешком и поодиночке. О ней тоже шептались, передавая друг другу легенду о том, что давным-давно в этих краях жило племя оборотней, похищавших младенцев в горских селениях; когда же горцы в отместку нападали на разбойное гнездо, убивая по пути всех зверей без разбора, чтобы не дать уйти ни одному оборотню, враг отступал – нет, убегал! – вверх по этой узкой лестнице, и глуп был тот, кто преследовал их. Летящие сверху валуны сметали преследователей. (В подтверждение своих слов рассказчики указывали на валяющиеся повсюду камни и попорченные там и сям ступени.) В конце концов пророк Гама истребил дьяволово отродье, изгнал поселившихся в скалах злых духов, очистил лестницу от древних проклятий и поселился на самом верху, куда нет хода человеку с дурными помыслами и бездельными просьбами. Там, в своей пещере, он беседует с богом. Мало кто входил в пещеру. Князь входил, но разве у него спросишь, каково там? Рассказывают всякое: и то, что стены пещеры отделаны платиной, золотом и драгоценными камнями размером с лошадиную голову, и вовсе обратное: скромное, даже очень скромное жилище отшельника. Широко известно, что богатые дары Гама ласково, но твердо отсылает назад, принимая от паломников лишь скромную пищу да старые книги. Иногда еще свечи и грубую ткань на одежду. Возможно, он богаче всех королей, а возможно, богатство интересует его не больше, чем полет мухи над помойкой. Так или иначе, могущество Гамы велико, и последнему дураку ясно, что ни золото, ни камни тут ни при чем.

Рассказывают также, что человека с черным сердцем и дурными намерениями на Святой лестнице ждет страшное. Нет, уже не падающие камни, а нечто худшее и, главное, непостижимое. Сама лестница может сбросить негодяя в пропасть. Из скалы с ревом вырвется фонтан всесжигающего пламени. Некоторым грабителям, соблазнившимся выдумками о несметных сокровищах, будто бы везло больше, чем сожженным заживо и разбившимся в брызги: задолго до конца подъема они просто умирали непонятно отчего – засыпали на ходу, ложились на каменные ступени и уже не просыпались никогда. И это пугало сильнее огня и высоты.