Шанс для динозавра

В рукописном «Сборнике древних историй и легенд для полезного и поучительного чтения», изданном в Ар-Магоре лет сорок назад и обнаруженном в библиотеке унганских маркграфов, Барини некогда вычитал легенду по меньшей мере тысячелетней давности. Однажды посол царства мемеков, услыхав на торжественном дворцовом приеме голос царицы курхов, вопросил с удивлением:

– Разве мужчины курхов позволяют женщинам говорить в своем присутствии, когда их не спрашивают?

– А ваши мужчины разве нет? – нахмурившись, спросил царь курхов в разом наступившей тишине.

– Конечно, нет! – гордо заявил посол мемеков. – Женщинам пристало молчать, когда говорят мужчины. Потому-то мемеки столь сильны, что свято чтут этот обычай!

Рассмеялся на это царь курхов, и всякий имеющий уши слышал издевку в царском смехе.

– Возможно, мемеки и сильны, – молвил царь, отсмеявшись, – но курхи сильнее мемеков. Они сильны настолько, что не боятся разрешать своим женщинам говорить, что им вздумается и когда вздумается…

Барини и в прежние времена не чувствовал себя достаточно сильным, чтобы приглашать Лави на совет, а сейчас и подавно. Работа с двойным агентом – всегда риск. Двойному агенту не следует знать слишком много. А уж план завтрашней атаки Барини намеревался держать в секрете как можно дольше.

Хотя бы до поздней ночи. Потом враг уже ничего не успеет изменить. Караулы удвоены, и перебежчиков к неприятелю сегодня, можно надеяться, не будет, но есть еще почтовые нетопыри, и есть затон, порт и река – не препятствие для хорошего пловца.

Несомненно, Лави что-то чувствовала. Или знала.

– Тебя убьют, – заявила она минувшей ночью после любовных утех, отодвинувшись от господина и внимательно разглядывая его, будто хотела проникнуть в его суть глубже, чем ей было дано. Черные распущенные волосы лились на подушку белоcнежного унганского шелка, а в глазах плясал огонек свечи.

– Я смертен, – зевнул утомленный Барини. – Это не новость.

– Ты проиграешь войну, – заявила Лави.

– Я ее выиграю.

– Ты ее уже проиграл.

– Кому? Губугуну? Императору? Они посредственности.

– Гухару. Он не посредственность. Но больше всего себе самому. Когда ты побеждал, тебя не радовали победы, я видела. Тебе мало было завоевать всю Империю, ты хотел чего-то большего.

– Да? Чего же?

– Не знаю. – На миг Лави показалась Барини беспомощной, чего не было и не могло быть. – Наверное, это выше моего разумения, – проговорила она, – но именно из-за этого ты проиграл. Ты желал слишком многого. Как древние герои. Ты необыкновенный человек, но твоих сил не хватило. Тебя убьют… а я хочу, чтобы ты жил. Я люблю тебя.

– Я тебя тоже.

– Не лги самому себе, мой господин. Ты меня не любишь. Такую, как я, нельзя любить. Но я с тобой, и этого мне уже достаточно. – Она рассмеялась. – Жаль, что все это скоро кончится.

– Тебе что-то известно? Говори.

– Я не знаю, я чувствую. Святой Гама говорит, что у женщин искривленный ум, а Всеблагая церковь учит, что у них вовсе нет ума. Зато есть женское чутье, и я чую. Очень возможно, что ты побьешь Губугуна, но этим только приблизишь неизбежное…

Так. Она знала о готовящейся операции и не побоялась признаться в этом. Смелый шаг. Доверие – или попытка шпионки отвести от себя подозрение?

– Почему ты думаешь, что Гухар опасен?

– Потому что он через своего человека предложил мне работать на него, – объяснила Лави.

– Хм… И давно?

– Вчера. Мне стало любопытно, и я обещала подумать над столь заманчивым предложением. Заодно постаралась выведать все, что можно, под видом торга. Гухар готов щедро платить, настолько щедро, что я даже удивилась. Это мотовство. Откуда у него деньги? Он всегда был прижимист…

– А ты его знала еще до войны? – спросил Барини.

– Конечно. Нет, он не был моим любовником. – Лави наморщила носик. – Так, мелкий эпизод, интрижка с перехваченным письмом, от которого даже не слетела ничья голова… Чепуха, словом. Но Гухара я изучила. Он скуп, мелочен и осторожен до тех пор, пока у него на руках нет неубиваемого козыря. Но если он есть – держись!

– И что?

– А то, что он ведет себя так, будто у него есть этот козырь. Это всего лишь ощущение, но оно пугает меня. А тебя нет?

– Меня – нет.

– А напрасно…

По-настоящему расслабиться наедине с Лави получалось не всегда. Сегодня – точно нет. Привязалась со своей женской интуицией… боится за жизнь любовника, видите ли. Да мало ли по какой причине шпион передал ей щедрое предложение! Тривиальнейший вариант: выдавая себя за посланца Гухара, он на деле выполнял поручение имперской тайной службы. Элементарная проверка надежности агента. Было бы странно, если бы при всей архаичности местных шпионских приемов здесь не додумались бы и до более изощренных ходов.

А не отправить ли ее прочь из города, подумал Барини. Пусть соглашается на предложение Гухара… Хотя нет: если это и впрямь проверка, ее ждет застенок. Нет, пусть просто уйдет. Без задания. Так будет спокойнее. Пусть сама решит, как ей быть – затаиться или действовать по своему усмотрению на пользу… кого?