Шанс для истребителя

Правда, скорость у моего истребителя не самая великая. Я припомнил наставление по И-15, которое прочитал недавно. Там максимальная скорость «чайки» всего 370 километров в час. А тут уже некоторые бомбардировщики побыстрее летают. В общем, не понимаю я руководство ВВС РККА. Зачем им истребитель, который не может бомберы догнать и перехватить? Да, и с более скоростными истребителями ему будет сложно справиться. Однако, в СССР продолжат строить и эксплуатировать такие устаревшие бипланы еще аж до 1941 года. Хотя, уже сейчас в войска поступает более совершенный и скоростной истребитель И-16. Вот и бросили бы все усилия военной промышленности на их производство. Зачем продолжать тратить ресурсы на такой вот антиквариат как И-15? Не понимаю.

А потом эти люди будут ныть, что у тех же немцев в начале войны самолеты были лучше. Так немчура такой дурью не маялась. Они все свои части сразу же стали новыми машинами оснащать. А все старье в утиль отправили. А наши вон будут эти престарелые «чайки» холить и лелеять. И даже в начале Великой Отечественной использовать. Хотя тогда уже наша промышленность станет выпускать самолеты более передовые и совершенные чем даже И-16. Но нет! «Чайки» даже в 1941 году будут тупо бросать в бой на новейшие «Мессершмитты» Bf-109, заставляя советских летчиков нести огромные потери при этом. ЗАЧЕМ!!! Неужели, за пять (пять Карл) лет нельзя было вместо «чаек», устаревших морально и физически, наклепать тех же И-16? Я уверен, что это можно сделать без особых затрат для советской промышленности.

Мой полет тем временем продолжается. Делаю пару кругов над аэродромом, набирая высоту. Затем ухожу в сторону и пробую выполнить несколько фигур высшего пилотажа. Машина ведет себя идеально. Маневренность И-15 мне тоже нравится. Такое ощущение, что он может развернуться, стоя на месте. Очень маневренный самолетик мне попался. Теперь я начинаю понимать, почему он так долго продержался в войсках. Самолет маневренный, прост в управлении. Для летчиков в плане эксплуатации он очень удобен. Я тут слышал, что тот же И-16 более капризный. И освоить его для неопытного летчика довольно тяжело. У него уже в войсках появилось не самое приятное прозвище «ишак». Пока советские летчики его не очень любят. Аварийность на «ишаках» выше чем на «чайках». Управление там не самое легкое. Эту информацию я получил из разговоров своих сослуживцев в казарме.

Еще немного потанцевав в воздухе, замечаю зеленую ракету, взлетевшую над командным пунктом аэродрома. Понял, понял! Это мне так дают сигнал на посадку. Типа, хватит мне здесь в воздухе хулиганить и топливо жечь. Рации то на этом истребителе нет. Как и на всех машинах, что я видел в этой авиачасти. Рации для ВВС — это пока еще новинка, которая здесь приживается с большим трудом. Не понимают пока советские летчики и их командиры, какой огромный бонус дают рации на самолетах в воздушном бою.

Посадка прошла почти штатно. Немного не рассчитал скорость. Из-за чего мой истребитель слегка подпрыгнул, когда его шасси коснулись взлетно-посадочной полосы аэродрома. Летчики такое летное происшествие называют «дать козла» или «скозлить». Ничего серьезного не произошло. Самолет не перевернулся. Я вовремя среагировал и погасил скорость. Заруливаю на стоянку, выключаю двигатель и вылезаю из самолет. В реглане делать это не очень удобно. Уф! Не заметил я, как пропотел весь. И это на ветерке там на верху. Вот что значит, покрутить фигуры высшего пилотажа. Там же на летчика не маленькие такие перегрузки наваливаются. Организм испытывает стресс. Но как же это кайфово! Вот так летать на пределе возможностей. Это как секс. Нет, это лучше всякого секса. Я такую жизнь ни на что другое не поменяю. Небо для меня все! Я летчик. И в этом моя жизнь. Если перестану летать, то умру от тоски.

На командном пункте меня уже ждут. Тут находится Павел рычагов, майор Селихов командир нашего полка и полковой комиссар Зимин. Все наше начальство. Они наблюдали отсюда за моим полетом.

— А твой то лейтенант, Паша, отлично отлетал! — говорит комполка, выслушав мой доклад. — Очень уверенно держался в воздухе. И не скажешь, что это он недавно разбился.

— Да, да! Лейтенант Матросов сдал этот норматив на самый высокий балл! — вставил свое слово, стоявший рядом комиссар полка. — Тут я согласен с майором Селиховым. Этот летчик смог нас всех приятно удивить.

— Да, летал он неплохо, — согласно кивнул Рычагов. — Вот только на посадке немного скозлил. Над этим надо еще работать.

— Да ладно тебе, Паша, — махнул рукой майор Селихов. — Нормально он летал. Мне нравится. А насчет козла при посадке. Не придирайся ты так к лейтенанту. Он еще молодой. Научится.

— Научится, конечно, научится, — ответил мой комэск, бросив на меня оценивающий взгляд. — Я его и научу.