Шанс для неудачников. Том 1

— Феникс был на орбитальной станции, когда ситуация пошла вразнос, и боевые корабли принялись палить друг в друга, не обращая внимания на гражданское население, которое там гибло пачками, — сказал Азим. — Вот тебе факт.

— Мы спаслись, — сказал я. — Визерс спасся. Посольство скаари спаслось. Станция взорвалась не сразу, оттуда успело уйти много кораблей, и Феникс мог быть на одном из них. Так что здесь я никакой мистики не вижу.

— Подумай лучше вот о чем, — сказал Азим. — Если Холден — это на самом деле Феникс, тогда с самого начала этой истории вокруг тебя слишком много Феникса. Он присутствовал по крайней мере при трех ключевых событиях твоей жизни, так что я бы не стал говорить о случайных совпадениях.

Моя первая встреча с Холденом состоялась в Белизе двадцать первого века, в результате чего я оказался перемещен в это время. Второй раз мы вместе с Фениксом оказались на орбитальной станции «Гамма», затем последовал визит в Гегемонию Скаари, где Кридон рассказал мне много чего интересного. В третий раз Холден-Феникс нарисовался на Сципионе-3, проследовал с нами на Веннту и дал мне информацию, благодаря которой я снова оказался в сфере интересов и влияния СБА.

Допустим, Азим прав, и это все неслучайно. Но каковы мотивы этого поведения?

Окружающий мир в целом безумен, но в частных проявлениях должна присутствовать хоть какая-то логика. Иначе жить станет уж совсем невыносимо.

На «Устрашающем» Визерс сказал, что считает Феникса регрессором. Веннтунианский врач нашел в наших с Фениксом организмах много общего на физиологическом уровне. Наши организмы моложе, чем должны бы быть, и куда лучше сохранились, чем должны были сохраниться, учитывая тот образ жизни, который ведут их владельцы.

Означает ли это, что я тоже регрессор, пусть и не знаю об этом, и Холден видит во мне напарника? Это как раз пример рассуждения на грани мистики, которая возникает при недостатке фактов.

Что нам известно о регрессорах? Ничего. Мы даже точно не знаем, что регрессоры вообще существуют.

Есть теория Визерса, косвенно подтвержденная словами Кридона, которые в свою очередь ничем не подтверждены и вполне могут оказаться ложью. Учитывая, что теория Визерса строится в том числе и на показаниях скаари, схема получается очень зыбкая.

А мои сложные взаимоотношения со временем, позволяющие мне иногда заглядывать в свое собственное будущее, вполне можно объяснить последствиями темпорального переноса. Поскольку я не представляю физики этого процесса, а те, кто представляет, уже мертвы, это объяснение ничем не хуже любого другого. В качестве рабочей гипотезы вполне подойдет.

— Ты не жалеешь, что во все это ввязался?

Азим пожал плечами.

— Ничто в этом мире не происходит случайно, и на все есть воля Аллаха, — сказал он. — К тому же пока я рядом с тобой, у меня есть хорошая возможность погибнуть в бою, а может ли быть лучшая смерть для воина Аллаха? Если план обороны, разработанный Асадом, не сорвется, Калифат закупорится в своей системе, ощетинившись стволами, и там меня не ждет ничего, кроме тридцати-сорока лет скучного увядания.

— Не так плохо, учитывая альтернативы, — сказал я.

— Ты молод, — сказал Азим. — Ты еще не пресытился жизнью. Кроме того, мы принадлежим к разным культурам, получили разное воспитание, и у нас разные жизненные приоритеты.

— А еще я не религиозен.

— Если тебе проще верить в то, что твой путь закончится вместе со смертью твоей физической оболочки, это твое право и твой выбор, — сказал Азим. — Миссионерствовать я не собираюсь.

— Я бы не отказался от душеспасительной беседы накануне завтрашнего дня.

— Аллах позаботится о душе, — сказал Азим. — Я обучен тому, чтобы беречь тело.

— И сокрушать другие тела.

— Таков путь джихада, — сказал Азим. — Священная война за веру — это не обязательно война с иноверцами, это в первую очередь преодоление себя. Но иногда приходится и крушить.

— Жаль, что завтра тебя с нами не будет.

— Риттер не возьмет меня вниз, и он прав. Троих для этой операции вполне достаточно, и ему вовсе не надо, чтобы численный перевес был на нашей стороне, а сам он оказался заложником. Отказаться от твоего участия он не может, значит, я должен остаться на корабле, несмотря на весь мой боевой опыт и потенциальную пользу, которую я могу принести.

— Думаю, что у Боба тоже хватает боевого опыта.

— Немногие из ныне живущих могут похвастаться, что воевали со скаари.

— Если разведданные не врут, то скаари там, где мы собираемся высадиться, еще нет.

— Разведданные запаздывают, — сказал Азим. — А обстановка на поле боя меняется быстро.

— Ты прямо-таки создан для того, чтобы внушать мне оптимизм.

— Оптимистов в жизни ждут сплошные разочарования, — сказал Азим. — Зато жизнь пессимистов полна приятных сюрпризов. Подсчитай выгоду и сам реши, кем ты хочешь быть.

После ухода Азима не прошло и пяти минут, как в дверь снова постучали, и на пороге капитанской каюты обнаружилась капитан Штирнер собственной персоной.