Шанс для неудачников. Том 2

— Лучше не спрашивай, — сказал Риттер.

— Провалы в памяти повторялись?

— Да, еще пару раз.

— Врачи знают, что с тобой?

— Понятия не имеют. Все время твердят о последствиях криозаморозки и говорят, что меня надо показать их специалистам на Кленноне. Только вот…

— Только вот летим мы на Левант, — закончил я.

— Не думаю, что у них есть спецы имперского уровня.

— У них есть спецы уровня Альянса…

— Знания которых в этой области отстают от имперских лет на триста.

— Зато они лучше разбираются в человеческой анатомии.

— Не уверен, — сказал Риттер. — Впрочем, что это мы все обо мне да обо мне? С тобой самим ничего странного не происходит?

— По крайней мере, волосы у меня все на месте. Зато мне все чаще снятся странные сны, но на моем физическом состоянии это пока не сказывается, ведь верно?

— Ты всегда был везучим.

— Как утопленник.

— Ерунда, — сказал Риттер. — Посмотри на ситуацию с другой стороны. Визерс мертв, капитан Штирнер утратила память о большей части своей жизни, мой организм медленно разрушается непонятно отчего, а ты неплохо себя чувствуешь и вдобавок унаследовал власть над тремя стратегически важными планетами, что заставляет кленнонцев буквально на руках тебя носить и пылинки сдувать. Если сложить все твои потери и приобретения, то выяснится, что ты остался в прибыли в то время, когда все остальные несут убытки.

— Я прямо на седьмом небе от счастья.

— По сути, больше тебя от всей этой затеи приобрел только Кридон, и в сравнении с ним все твои приобретения кажутся довольно мелкими, — сказал Риттер. — Но он и не человек, так что можно выкинуть его из расчетов.

— После криостазиса твой юмор стал вымученным, — сказал я.

— Достаточное основание, чтобы подать в суд на генерала Визерса, — сказал Риттер. — Жаль только, что кленнонцы успели первыми.

— Я считаю, что он заслужил свою участь.

— Заслужил, — согласился Риттер. — Но для меня стало сюрпризом, что кленнонцы его таки казнили. Я думал, он наплетет им с три короба, предложит свои услуги разведке, заключит сделку и… Словом, я его переоценивал.

— Или кленнонцы недооценили его предложение, — сказал я. — Его оперативная информация устарела почти на два века.

— Но его мозг, его способность с ходу вникать в ситуацию, плести интриги и выдавать на-гора планы вселенского спасения…

— Его невозможно контролировать, — сказал я. — СБА не смогло, и я не думаю, что у имперской разведки получилось бы лучше. Он слишком легко лжет и предает своих союзников, если того требуют его интересы. Реннер должен был это понимать.

— И все же немного жаль. Смерть генерала — это…

— Конец эпохи, — сказал я. — Несколько запоздавший конец, если учесть, что наша эпоха умерла сто семьдесят девять лет назад, а мы только случайно ее пережили.

Риттер вытянулся на своей кровати и уставился в потолок отсутствующим взглядом.

— Ты прав, — сказал он. — Ты даже не представляешь, насколько ты прав.

— Ты в курсе, что опять разговариваешь по-русски?

— А, да?

— Точно-точно.

— Наверное, завтра я этого и не вспомню.

— Джек, может быть, я сплю? Я все еще в криокамере, и мне только снится, что нас разморозили кленнонцы?

— Есть теория, что весь наш мир кому-то снится.

— Я серьезно.

— Я тоже, — сказал он. — Хочешь убедиться, что не спишь? Ущипни себя за руку.

— Если я в криостазисе, то это вряд ли сработает.

— То есть ты даже пробовать не будешь? Нет в тебе интереса естествоиспытателя, как я погляжу.

Я ущипнул себя за руку.

— Больно.

— Что ты сказал? — поинтересовался Риттер на языке Альянса.

— Ты издеваешься, что ли?

— Э… вроде бы нет.

— Ты опять говорил по-русски.

— Не помню. И что я говорил?

— Наврал. Сказал, что забудешь об этом завтра, а сам забыл уже через минуту.

— Неприятное чувство, — сказал Риттер. — Должен признаться, оно меня пугает до чертиков.

— Ты уверен, что не изучал русский язык в детстве?

— Вроде бы не изучал, — сказал Риттер. — А что, если изучал и забыл об этом? У меня ж криоамнезия.

— Надеюсь, что я все-таки сплю, — сказал я. — И еще я надеюсь, что, когда я проснусь, у меня тоже будет криоамнезия. Чтобы я забыл весь этот бред.

— Может, тебе и повезет, — сказал Риттер.

В последнее перед периодом изоляции время военно-космический флот был главной силой, которая связывала воедино входящие в Демократический Альянс планеты. Когда ВКС не стало, Альянс рассыпался как карточный домик, в который запустили гранатой.

Тяжелее всего пришлось Солнечной системе. Земля, превратившаяся в один огромный столичный мегаполис, была перенаселена и полностью зависела от поставок продовольствия, и как только люди сообразили, что этих поставок больше не будет, на Земле произошла катастрофа.

Сначала был бунт, бессмысленный и беспощадный. Рядовых сотрудников администрации развесили на столбах, Генеральную Ассамблею вырезали в полном составе, президента нашли в его труднодоступной и тщательно охраняемой подземной резиденции и показательно выбросили из парящего на высоте птичьего полета флаера. Парашют, естественно, ему вручить забыли.