Шанс для злодейки

Не зная, куда деть глаза от смущения, я подняла упавшую из рук принца книгу. Это был «Трактат об экономиках», копия которого была и у нас, пренуднейшее творение некоего сэра Дженса Лорела. Ей-богу, меня начало клонить в сон тотчас же, как я увидела название.

— Завидую вашей выдержке, — сказала я, протягивая книгу, — я использую её как снотворное.

Принц со смехом перенял у меня том:

— Привык за годы учения. Когда мне сравнялось четырнадцать, сэра Лорела пригласили читать мне курс общественных наук. Он славный человек — не будил меня, даже если я засыпал в самом начале. Но теперь приходится навёрстывать упущенное. — Он с интересом посмотрел на меня: — Вы интересуетесь экономикой, леди Вилфорт?

— Думала так до столкновения с вашим учителем, — пробормотала я. Кажется, этикет запрещал стоять так близко к кронпринцу, но отходить совершенно не хотелось. И сам он не спешил увеличивать дистанцию. — Но теперь есть некоторые сомнения.

— Если ваш запал не угас совсем, могу посоветовать иных авторов, более дружелюбных к читателю, — сказал он учтиво и подвёл меня к полкам в глубине ниши. Освещение здесь было скудным, и в этом мягком полумраке каждое слово казалось стократ интимнее: — Вы так изменились. Со слов Радвина я представлял иное.

Его удивительные глаза будто вобрали в себя те крупицы света, что доходили сюда, и мерцали в полутьме. Я с трудом сглотнула, губы вдруг пересохли. Природа одарила принца Эдельгара тем редким типом мужской красоты, к которой моментально проникнется расположением кто угодно. У девушки он вызовет желание прикоснуться, у пожилой дамы — выдать за него дочь. Юнец захочет на него равняться, а состоявшийся в жизни пойдёт под его знамёнами. Эта красота не пугала, а приглашала остаться рядом. Стоя подле него, я чувствовала накатывающие волны спокойствия, но, одновременно с этим — колотящееся у горла сердце.

Слишком много переживаний для какой-то библиотеки.

— И что же вы представляли? — спросила я, переведя дух. — Зная брата, он не слишком хорош в описаниях, но мне любопытно, насколько сильно придётся его отругать.

— Послушать его, так вы на последнем издыхании, — снова улыбнулся принц краешком губ.

Эти его улыбки действовали на нервы, заставляя меня пялиться с одурелым видом. Лучше бы ему немного взгрустнуть, пока я окончательно не скомпрометировала себя. Будто подслушав стенания в мыслях и действуя назло им, он протянул руку и поправил цветок у меня в волосах. Кровь бросилась к щекам так резко, что над верхней губой выступил пот. Проклятье!..

— Но вы вовсе не так слабы и бледны, как он говорит, — заключил принц, отходя.

Мне срочно требовалось на воздух.

***

Из головы совершенно выветрилось содержание записки сэра Леонара. Так что, когда я пулей вылетела за двери библиотеки и попыталась затеряться в хитросплетениях коридоров и галерей, в последнюю очередь планировала наткнуться на него.

Завидев его белоснежный камзол, я попыталась сбежать незамеченной, но не тут-то было. Кажется, он почуял меня, как акула чует кровь в воде.

Герцог Наглая морда был в бешенстве. Он прождал не менее часа, слоняясь, как последний кретин, среди выставленных в два ряда пустых лат.

— Где вас носит, леди Вилфорт, — процедил он. Если бы взгляд мог рождать молнии, я бы уже лежала кучкой пепла на полу. — Я торчу тут, как на выставке! Опоздания бывают милы, если длятся минуты, а не часы. Объяснитесь немедленно!

— А что тут объяснять, дорогой сэр Леонар, — сказала я, недовольная этой встречей ничуть не меньше, но по другим причинам, — я просто не хотела приходить.

Он открыл рот и тут же захлопнул его. Наверняка ждал потока оправданий, которые можно с негодованием отвергнуть. Трудновато обвинять того, кто ничего не отрицает.

— Гм… — Он посмотрел на меня исподлобья, словно решал: ядовитая это змея или безопасный ужик.

Вместо лавандовой воды герцог предпочитал розовую, и этот густой сладковатый запах действовал на меня хуже удавки.

— Говорите быстрее, — скомандовала я, — здесь слишком душно, чтобы тратить воздух на светскую болтовню. Что вы хотели? Если выбрать дату, чтобы объявить о разрыве, то я согласна на ближайшую.

Сэр Леонар заволновался. Он даже преградил мне путь, не давая сбежать. Голос его вдруг утратил колючесть и заструился мягким бархатом:

— Неужели вы в самом деле намерены отказаться от меня?

— А вы что, какое-то сокровище? — Я с недоумением оглядела его со всех сторон. — Не вижу ничего выдающегося.

— Приличия не позволяют продемонстрировать здесь всё.

Смех вырвался помимо воли. Герцог был настолько самоуверен, что это даже мило. Как маленький ребёнок, что переворачивает игрушки, представляя себя великаном.

— Не понимаю, это флирт или угроза? — спросила я, веселясь ещё больше от того, насколько оскорблённым он выглядел. От смеха даже слёзы выступили.

— Вы же любите меня, — проронил он, хмурясь. — Разве не это вы писали в каждом письме?