Шанс Искупления. Звёздные Войны. Истории. Том I. Судьба Второй Сестры (14 ДБЯ)

Вейдер молчал. Свист свидетельствовал о том, что он еще дышит, но с трудом. Остальные инквизиторы уже начали нервничать, когда лорд заговорил вновь.

- Считаю, что нам не следует растрачивать наши ресурсы на поимку беглянки. Они наверняка ушли далеко. Лучше займитесь восстановлением утраченных позиций и доложите о результатах. Мы должны отыскать как можно больше детей, склонить их на Темную сторону или просто-напросто истребить как врагов Империи. Разрозненные группы не представляют для нас существенной угрозы, пока они действуют поодиночке. А когда настанет нужный момент, мы вновь ударим по ним, разбив остатки мертвого Ордена Джедаев. И тогда длань Империи окутает оставшиеся миры изведанной Галактики. И мы пойдём дальше.

- Как пожелаете, владыка Вейдер, - почтительно склонил голову Гранд-инквизитор.

Обсудив рабочие и технические вопросы, темный лорд ситхов покинул общество инквизиторов, которые выдохнули с заметным облегчением. Только Четвертая сестра, поклявшись уничтожить Вторую сестру, покинула зал. Гранд-инквизитор предложил:

- Если мы наткнемся на этих мятежников, нужно устроить ловушку, в которую они сами пойдут.

- Что для этого нужно?

- Чувствительные к Силе дети, Седьмая сестра. Милосердие – вот главная слабость джедаев. Она же станет причиной их гибели от наших рук. Раз ты так заинтересовалась этим юнцом, то тебе и расставлять ловушку.

- Я все сделаю, Великий Инквизитор.

Уловив благоговение в голосе подчиненной, смешанное с сильным возбуждением, Великий Инквизитор добавил с усмешкой:

- Для того, чтобы ты не слишком увлеклась своей игрой, с тобой пойдет Пятый брат.

Мириаланке с трудом удалось скрыть свои истинные чувства. Она проговорила с меньшим энтузиазмом:

- Как пожелаете, Гранд-инквизитор.

Взмахом руки па’уан распустил свою стаю охотников.

Том Первый. Судьба Второй Сестры (14 ДБЯ). Глава Четвёртая. Новые лица – старые раны

„Никогда не думай, что ты иная, чем могла бы быть иначе, чем будучи иной в тех случаях, когда иначе нельзя не быть.“ — Льюис Кэрролл

„План, что и говорить, был превосходный: простой и ясный, лучше не придумать. Недостаток у него был только один: было совершенно неизвестно, как привести его в исполнение.“

„Бедна та память, которая имеет дело лишь с прошлым.“ — Льюис Кэрролл

Прошла уже неделя с того времени, как Юрген заперся в каюте. Как тогрута и обещала, никто меня не беспокоил. Не скажу, что мне стало одиноко, но тень распростёрла надо мной свою руку, стало тяжелее. Зато появилось время подумать. Боглик, непонятно как оказавшийся на корабле, был мне единственным собеседником. Незаметно для себя я к нему привыкла. Тви’лечка еще раз зашла ко мне, молча поставила миску с горячей едой на тумбочку и вышла, не удостоив меня даже взглядом. В ее ауре я почувствовала досаду, давнишнюю боль и раздражение. Ненависти не было. Она была спокойна и светилась изнутри. Это показалось мне странным, учитывая факт, что они находились в розыске, пусть прихвости Империи не слишком спешили рыскать во Внешнем кольце, предпочитая ограничиваться несколькими планетами Среднего кольца. Я уже могла оторвать свое тело от койки. Этому я радовалась. Также меня порадовала стряпня этой девушки. Она и вправду хорошо готовила. В Инквизитории к нам относились как к скотам, пушечному мясу, которые должны выполнять задачи по устранению, не более. А могли бы вообще без еды оставить на недели. Здесь всё было иначе. Ко мне отнеслись как к человеку, несмотря на сотворенное мной зло. Я стала задумываться о том, не извиниться ли мне перед девушкой, но не спешила покидать свое убежище. Тано пару дней назад заявила, что они задержатся на Илуме, пока у юноши не выйдет собрать свой меч. Язвить в ответ на это заявление настроения не было.

Когда одиночество окончательно мне надоело, тяжелые мысли о прошлом и кошмары пыточных комнат захватили мой мозг, а воздух стал настолько спертым, что меня стало воротить от запаха собственного тела, я осторожно, по стеночке, вышла в узкий коридор и направилась на мостик. Если можно в этом корыте назвать что-то мостиком, камбузом, душем или иным словом. Все в этом корабле было неудобным. Я удивлялась тому, что беглый джедай, ее падаван и бывшая рабыня выбрали его в качестве своего убежища. Прошла мимо каюты, в которой пропал без вести молодой джедай, наткнулась на задумчивую тогруту, смерившую меня задумчивым, чуточку укоризненным взглядом, кивнув на молодую тви’лечку, следящую за показателями панели. Я склонила голову, пропустив женщину мимо и доковыляла до ближайшего кресла, рядом с радиоаппаратурой. Ноги и раны все еще ныли, но я терпела.