Шанс на искупление (СИ)

Удивительно, но Кристина сегодня не опоздала. Она сидела на своем привычном месте, а рядом с ней стояла Ангелина Синицина. На ее лице играла счастливая улыбка, глаза ее ярко сверкали. Ведь в этот день ей предложил встречаться парень, который долгое время был ей очень симпатичен.

Вот я села на свое место, достав учебник. Березова же бросила на меня мимолетный взгляд, а после проговорила:

— Я видела, как ты мило беседовала с Никитой Астафьевым. Неужели ты наконец-таки нашла себе друга по уму? — она издала презрительный смешок. Я предпочла помолчать, пусть мне и отчаянно хотелось сказать в ответ что-то оскорбительное. Но по опыту прошлого я знала, что этого делать не стоит.

Ангелина же несколько мгновений просто стояла и смотрела на меня, а в глазах у нее появилось какое-то странное выражение. Должна признать, что Синицина была самой лучшей из нашей компании. Она никогда не оскорбляла Никиту Астафьева, не смеялась с Алены Агеевой… Наверное, мне стоило брать пример с нее, а не с Алисы, которая всегда получала огромное удовольствие от унижения окружающих.

Наконец, в кабинет зашла учительница русского, и Ангелина поспешно направилась на свое место. Урок для меня длился бесконечно долго, и я не могла дождаться, когда прозвенит звонок с него. А когда это все-таки случилось, то я пулей вылетела из класса, направившись в раздевалку для того, чтобы переодеться на физкультуру.

Однако, в коридоре я вновь встретила с Никитой, который уже начинал меня порядком раздражать. Он уже открыл рот для того, чтобы что-то сказать мне, но… Проходящий мимо Павел Ковалев толкнул его, отчего парень отлетел к стене, врезавшись в нее. Я ожидала, что к Астафьеву подойдут и остальные, но этого, благо не случилось. Тот же бросил на меня мимолетный взгляд, в котором не было ничего, кроме боли. У меня внутри все болезненно сжалось… Он не заслуживает такого отношения!

Вот парень вновь подошел ко мне, потирая ушибленную руку. Я же еще несколько мгновений смотрела на него. Я злилась. Злилась на всех тех людей, которых я некогда называла друзьями. И вообще… Как я могла иметь с ними что-то общее?

— Ты никогда не думал, что можешь дать им сдачи? Хватит позволять этим людям трогать тебя! Перестань быть жертвой, черт возьми! — проговорила я, а внутри меня, подобно лесному пожару, полыхал гнев.

— Но…

— Просто ответь им! И они все поймут. Ты думаешь, что кто-то перестанет трогать тебя, если ты просто не будешь на это реагировать?! Этого не будет никогда, поверь мне, — проговорила я, заметив удивление в глазах Никиты. Конечно, ведь он не ожидал от меня подобного.

А после я развернулась и поспешно удалилась, оставив Астафьева в одиночестве.

========== 7 ==========

Разговор с Никитой Астафьевым не выходил у меня из головы, и мысленно я постоянно возвращалась с к нему. Да, я считала, что была абсолютно права. Если этот мальчик поймет, что ему придется научится «показывать зубы», то я избавлюсь от множества проблем, ибо спасать его каждый раз не придется. Но вот только вся беда была в том, что он не найдет в себе силы для этого.

Я поспешно переоделась на физкультуру, а после направилась в зал. Там я сразу же заметила Алену Агееву, которая стояла в сторонке, разговаривая с одной из своих подруг. Вот в зал зашел наш физрук и велел нам всем построиться.

После разминки он велел нам построиться по парам для того, чтобы начать выполнять различные упражнения с баскетбольным мячом. Честно говоря, физкультуру я всегда ненавидела и обычно «забывала форму» и сидела на лавочке.

Я тяжело вздохнула, бросив мимолетный взгляд в сторону Алены, а после подошла к ней, проговорив:

— Ты не хочешь быть в паре со мной? — вот я посмотрела на Алису, которая не обратила на нас никакого внимания. Она беседовала о чем-то с Кристиной.

Агеева же внимательно осмотрела меня, а после отозвалась, слегка улыбнувшись:

— Я не против, — проговорила она. Проблема была решена. Весь урок мы усердно занимались, и в конце урока физрук объявил нам оценки. Он поставил нам пятерки.

После урока я поспешно переоделась, больше ничего не сказав Алене. Следующим уроком должен быть английский язык — предмет, который я ненавидела не меньше, чем химию. Все дело было в нашей учительнице — противной пожилой женщине шестидесяти пяти лет, которая красила волосы в платиновый блонд. Она всегда меня недолюбливала… Впрочем, это было неудивительно, ибо ей я хамила больше всего. Она постоянно звонила моей матери и жаловалась на мое поведение. Но я не прекращала.

Вот ко мне подошла Кристина, проговорив:

— Дай списать домашку, — она не просила, она приказывала, и это меня жутко раздражало. Благо, на английском она со мной не сидела — учительница рассадила нас, сказав, что не позволит, чтобы кто-то помогал Березовой.

Я ничего ей не сказала, а молча достала из портфеля толстую тетрадку, протянув ей. Кристина просто взяла ее, а после поспешно удалилась.