Шанс на материнство

— Ты похожа на мечту, Катерина, — сделал комплимент мачо, когда я спустилась, — сегодня в кафе я буду наслаждаться завистливыми взглядами остальных мужчин.

Хм-м. Продолжай, продолжай! Не останавливайся! Я довольно улыбнулась.

— А я — женщин, — вернула похвалу и без всяких феминистических возражений отдала Емельяну сумку, за которой он протянул руку.

Край яркой коробочки с резинками призывно выглядывал из-под полотенца. Надеюсь, мачо намек поймет, и я получу сегодня не только морскую прогулку.

В марину — бухту, оборудованную для стоянки яхт — мы отправились на машине. К сожалению, я в них совсем не разбираюсь, но, кажется, она была дорогой. Во всяком случае, внутри выглядела дорого — шикарные просторные сиденья, приборная панель в огнях, навигация. Это дало еще один повод думать, что Емельян не бедствует.

По дороге мачо принял и сделал сам несколько звонков. С кем-то говорил на испанском, с кем-то на французском — я старалась не прислушиваться к голосам, раздававшимся из динамика, а ответов Емельяна не понимала. Сейчас мне казалось, мое незнание языков — благо. Меньше знаешь — крепче спишь.

Добрались до места минут за тридцать, а завтракали в тенистом уютном летнем кафе, как настоящие испанцы — они предпочитают в это время суток кофе и выпечку. Потрясающее печенье чуррос из заварного теста с корицей, кексы «Магдалена» и воздушные булочки на свином сале невозможно было не попробовать. Оставалась надежда, что все эти калории я при помощи Емельяна вскоре сожгу. Тем более он предложил остаться на яхте с ночевкой, и я согласилась.

А потом был наши волшебные день и ночь на яхте — небольшой, но с каютой и кроватью. Все же надо было брать две упаковки. Но суть не в этом. За чередой удовольствий, вкусных блюд из морепродуктов, купанием в открытом море с маской и без, смехом… я поймала себя на мысли, что пора валить! Еще парочка таких дней, и я уеду отсюда в слезах и еще большей депрессии, чем приехала. Поэтому, когда случайно выяснилось, что Емельян ошибается в сроках моего отъезда, я не стала его поправлять.

— Мне сейчас нужно съездить по делам, но к вечеру я вернусь, и устроим пикник у бассейна, — сказал он утром следующего дня, когда мы уже катили обратно к виллам, — а завтра поедем в горы.

Это было после его очередного разговора с кем-то по телефону, которому я усиленно не придавала значения.

— Прекрасно, а я, пока тебя не будет, займусь сборами, — бодро поддержала я его идею и только хотела добавить «чемодана», но осеклась, поняв, о чем он говорит, и что завтра меня здесь уже не будет.

Я улетаю этой ночью, и в горы Емельяну придется отправиться одному или с кем-то другим. Судя по звонкам, у него море знакомых.

Мы попрощались до вечера у моих ворот, и сразу, как только мачо уехал, мое настроение попыталась пробить нулевую отметку.

— Вот видишь, что происходит?! Соберись, тряпка! Взрослая же тетка, все понимаешь! — сказала я себе вслух, глотая слезы, и вошла в дом. Произнесенные вслух слова доходят лучше. — Радуйся, что сегодня улетаешь! Дома пару дней поплачешь, и все! Думай о том, как прекрасно провела время, и о том, что такие вылазки надо повторять каждый год.

Отповедь действительно помогла. Собирая вещи, я обещала себе, что как только приеду домой, тут же поступлю на курсы повышения квалификации по специальности косметолог, а параллельно физиотерапевтические. Освою аппараты и эстетическую косметологию. Возьму вторую, а то и третью ставку в нашем центре! Косметологи хорошо зарабатывают! Пока буду учиться, страдать вообще времени не останется. А потом так загружу себя работой, чтобы поскорее выплатить кредит, что вообще сопли жевать станет некогда. А еще, куплю абонемент в фитнес-центр и к следующему приезду в Испанию Емельян меня не узнает…

Так! Стоп. При чем тут он? Не стоит зацикливаться на нем. Есть на побережье и другие мужчины!

Тут я немного скривилась. Нет, таких нет…

А когда чемодан был собран, я решила написать Емельяну записку… Да-да, рукописную. Последний раз я их в школе писала — давно забытое занятие. Но номера телефона мачо у меня нет, а хоть я и решила, что наше прощание — лишняя трата эмоций, но все же пропасть молча было бы некрасиво. Все же я ему очень благодарна за помощь в возвращении самооценки.

Правда, написание записки стало делом не из легких. Во-первых, потому что найти в доме бумагу и ручку оказалось не так уж просто, а писать помадой на туалетной бумаге я считала пошлым. Искомое обнаружилось в кладовой спустя тридцать минут тотального обыска дома.

Но, получив в руки вожделенные письменные принадлежности, наступило «во-вторых». Передо мной встал вопрос: а что писать-то? Хотелось, чтобы послание выглядело красивым, запоминающимся и легким. Чтобы в записке не было лишнего драматичного пафоса, но в то же время не хотелось и принижать наши проведенные вместе часы…